А теперь еще один не столь мрачный, но в какой-то степени мистический случай уже из моей врачебной практики. Я в течение 2-3 лет наблюдал одну пациентку с митральным пороком сердца, которая не могла решиться на операцию из-за страха. В конце концов, она пришла в клинику и была прооперирована. Все прошло гладко. На второй день пациентка была переведена из отделения реанимации в отделение интенсивной терапии, где ей разрешили ходить. В общем она проделывала вполне обычный путь к выздоровлению. Но на третий день после операции на фоне относительного благополучия у нее возникли острые боли в животе, слабость и появились признаки внутреннего, а точнее внутрибрюшного, кровотечения (упало артериальное давление, снизился гемоглобин, появились так называемые «перитонеальные» симптомы и пр.). При лапароцентезе было подтверждено кровотечение в брюшную полость (которую при операциях на сердце мы никак не затрагиваем). Никаких травм и падений не было. Мы терялись в догадках. Больная была экстренно взята в операционную, где обнаружен самопроизвольный линейный разрыв печени. Разрыв был ушит, кровотечение остановлено, но когда я, выйдя из операционной, рассказал об этом ее сестре, то услышал весьма интересную интерпретацию с ее стороны. Сестра, в частности, рассказала, что она в принципе не удивлена, потому что в течение всего времени, пока пациентка принимала решение об операции, она постоянно повторяла, что не боится за свое сердце, но очень боится, что ее подведет печень. Что и произошло.
В медицине, как и в жизни, все и всегда можно объяснить постфактум. Но реально в тот момент я был шокирован. Ведь самопроизвольного разрыва печени через 3 дня после операции на сердце ничего не предвещало. Более того, в моей практике он был и остается в единственном числе.
Последний и совсем свежий случай подобного рода произошел буквально на днях. В клинике лежал пациент, перенесший очень тяжелую операцию на сердце и восходящей аорте, у которого на вторые сутки возник левосторонний пневмоторакс (спалось легкое из-за разрыва легочной буллы и попадания воздуха в грудную клетку такое случается). Дежурный врач поставил в левую половину грудной клетки трубку для отсасывания воздуха, но при этом повредил легкое, и возникло кровотечение. Я был срочно вызван в клинику, приехал и ушил рану легкого. Но пациент все равно через двое суток скончался. Все подобные ситуации разбираются специальной комиссией после изучения всей медицинской документации, включая результаты вскрытия. Я уже успел о нем забыть. Но спустя 2-3 месяца, мне помощник начальника клиники сообщает, что через три дня состоится разбор этого случая. И именно в этот момент (ни раньше, ни позже) другой наш доктор в аналогичной ситуации ставит дренаж по такому же поводу другому пациенту и также повреждает легкое, в связи с чем мне приходится в тот же вечер экстренно возвращаться в клинику и повторно оперировать пациента с ранением легкого. Как тут не подумать о мистическом совпадении! Все-таки такие ситуации встречаются очень нечасто.
Теперь немного о мистике в более «чистом» виде. Я никогда не любил слушать женские (как правило) разговоры о том, что им приснилось, а потом сбылось какое-то событие. Но, видимо, чтобы поубавить у меня скепсиса, как-то раз мне совершенно отчетливо приснился одноклассник Юра, которого я не видел года полтора. Он был из тех школьных друзей, с кем я периодически и с большим удовольствием встречался все годы после окончания школы. Мне нравилось, что он постоянно смеялся, открыто радовался жизни, любил плавать, кататься на горных лыжах и своим жизнелюбием заражал окружающих. Мы были очень близки по духу, во многом одинаково смотрели на вещи и жизнь в целом. Несмотря на разные профессии, мы очень легко друг друга понимали, и редкие встречи доставляли лично мне большую радость. Приезжая во Владикавказ (а пока была жива моя мать, я хотя бы раз в год это делал обязательно), я непременно встречался с Юрой. Одно время я даже приноровился ходить с ним в закрытый для посторонних, но расположенный на открытом воздухе, бассейн военного училища, куда Юра был вхож и где любил поплавать.
Он получил два высших образования (после того, как стал инженером-электроником, окончил еще институт мясомолочной промышленности), но занимался торговым бизнесом. Начав с нуля, он создал самый крупный во Владикавказе магазин бытовой техники и мебели «Мегаполис». От наших общих друзей я знал, что у него возникли какие-то проблемы, когда он решил перебраться в Подмосковье, но в последний мой летний приезд в Осетию увидеться с ним не удалось. Юра в это время уехал по делам в Москву. Так что не виделись мы как минимум полтора года. Вспоминать его не было особых поводов. И вдруг в первых числах марта под утро я вижу Юру во сне. Необычайно четко. Он был крайне обеспокоен чем-то. Во сне я понимаю, что ему нужна помощь, но не знаю, чем и как мне ему помочь. А после обеда приходит известие, что Юру застрелили во Владикавказе во время утренней пробежки. Я был шокирован и самим фактом смерти, и явлением Юры ко мне в утреннем сне. Причем могу точно сказать, что и снился то он мне за всю жизнь один только раз. В день, а точнее даже в час, своей смерти. Что это было я не знаю. Но было это настолько явственно, что, проснувшись, я был поражен ощущением реальности произошедшей между нами беседы. Не верить в наличие каких-то неведомых мне сил, каналов связи или какого-то иного измерения я уже не могу.