Катрин было уже не горько, противно. Пора уезжать. Не имеешь ты с этим пустым блеском огней ничего общего.
Ладно, пройдись еще чуть-чуть, чтобы никогда не пожелать вернуться. Девушка прошла мимо метро, пересекла площадь с Лениным, стоящим над плечами разноплеменных соратников. Кафетерий со сладким, приятным для детского уха названием перестал существовать. Вместо него появился японский ресторанчик. Полусырой пищи Катрин досыта напробовалась в походных условиях. Рядом, несмотря на позднее время, светился киоск с мороженым. Катрин взяла вафельный стаканчик и свернула во дворы. Хотелось в последний раз пройти мимо детского садика и школы. Места первых неравных боев с недобрым миром.
Пустынный переулок Марона-пустынника.
Слизывая с вафельной хрупкости очень даже неплохое мороженое, Катрин поняла, что вляпалась. Угораздило же вывалиться в переулок из проходного сквера прямо в середину растянувшейся стайки безбашенных молодых людей. Сине-красные шарфы и флаги, завязанные на плечах, выдавали принадлежность к самой продвинутой в патриотическом и спортивном отношении группировке подросшего поколения.
Ой, лялька! Пойдем с нами! заорал коренастенький тинейджер.
Катрин хотела обогнуть поклонников самой популярной в мире игры, но пацаны уже загородили путь.
Куда торопишься, красивая? Постой с нами, покури, предложил наголо бритый парень.
Не курю, ребята. Устала, домой иду, миролюбиво объяснила Катрин и постаралась плечом оттереть с дороги низкорослого фаната. Недоросток уперся.
Да ты не торопись, насмешливо посоветовал бритый. Завтра отдохнешь. Поболтай с простыми парнями.
Устала я разговаривать. День выдался тяжелым.
Устала она! заржали за спиной. Это твой еб-рь устал, раз такую соску на своих двоих на хату отправил. Или ты из этих, из вафлерш дежурных?
Катрин неторопливо обернулась. Ее окружали восемь несовершеннолетних идиотов. Почти поголовно обряженные в дешевые черные куртки. Пивом от компании несло, будто от целого взвода клураканов. Переулок оставался пустым. Только вдали, у выезда на мигающую рекламными огнями магистраль, маячили фигуры прохожих.
Чего вертишься? ехидно поинтересовался коренастый фанат. Мы здесь все красивые. Или ты только черножопых уважаешь? Мани-мани, да? Подстилка ты классная, сразу видно. Я б тебе впендюрил.
Грубый ты и неласковый, укоризненно произнесла девушка. И губы у тебя не накрашенные.
Парни засмеялись, но расступиться никто и не подумал.
Смелая, ноги длинные. Люблю таких, с удовольствием заметил говорливый кабанчик.
Пойду я, ребята? сказала уставшая от всего Катрин.
Мороженым хоть поделись, ухмыльнулся бритый вожак.
Ешь на здоровье.
Парень стаканчик не взял, лизнул из ее рук.
Вкусно, бритый облизнулся.
В этот момент Катрин ухватили сзади между ног.
Здесь тоже вкусно, сообщил деятельный гном.
Лапы уберите, сказала девушка.
Ты че, дура? Мы только начали, теперь бедра щупали несколько пар рук. Самая нетерпеливая пятерня уцепилась за застежку джинсов.
Катрин вяло стряхнула с плеча рюкзак.
Во, сама раздевается, удивились за спиной. Грамотная давалка.
Катрин поморщилась и посмотрела в глаза вожаку. В последний момент парень что-то понял и открыл рот
Поздно.
Лапы, копошащиеся у нее между ног, сорвали пружину напряженных нервов.
Жестокий удар головой в лицо в одно мгновение выключил главаря. Девушка неудержимо рванулась из нахальных рук, влепила остаток мороженого в чью-то морду, одновременно ударила локтем. Если ублюдки и готовились к сопротивлению соблазнительной блондинки, то уж точно не к такому агрессивному. Катрин без проблем удалось развернуться. Ни о каком бегстве она не помышляла. Бой воскресил яркое чувство определенности. Тоскливая пустота наполнилась.
Рюкзак упал на асфальт. Катрин двигалась с легкостью балерины. Удары находили цель с оскорбительной для медлительного мужского пола легкостью. Двое тинейджеров уже валялись на мостовой. Девушка достала ногой третьего, вбила ему желудок между легкими. Красно-синие «бойцы» мешали друг другу. Приученная к тому, что промедление равнозначно смерти, Катрин непрерывно скользила между ними, уклоняясь от нелепых замахов. Девушкой овладело непристойное наслаждение. Жестокие прикосновения в кадык, почки, пах, нос смывали тоску с души.