Катрин молчала. О деталях происходящего уровнем выше этой полевой дороги она не имела ни малейшего понятия.
Майор глянул в ее удостоверение:
Какое у вас звание, Екатерина Григорьевна? Имею в виду Там.
Сержант с некоторым колебанием ответила Катрин. Хрен его знает, можно ли считать себя на службе, если ни разу не получала жалованья?
Товарищ сержант, в силу сложившихся обстоятельств поступаете в мое распоряжение. Ответственность беру на себя.
Есть в ваше распоряжение, в шоке ответила Катрин.
«Откуда только знание устава у тебя, дура?»
В лицо Тарасова узнаете?
Так точно, девушка неоднократно видела на фотографиях в отделе круглощекого подполковника, агента отдела «К» в 12-й дивизии.
Выясните подробности его ареста, доложите мне. Радиста и сопровождающего ждите здесь. В штаб 4-го корпуса они вас доставят. Лейтенанта можете максимально использовать, парень надежный. Его в корпусе знают. Попробуйте действовать через начальника артиллерии. Очень коммуникабельный товарищ, в голосе Васько промелькнуло легкое презрение, едва ли не единственное проявление человеческих эмоций за время разговора. Документы у вас останутся прежними. Единственное, что я могу успеть сделать, командировочное предписание за печатью дивизии. Задание выполнить до 4.30. Желаю успеха.
Товарищ майор, остановила Васько слегка опомнившаяся девушка, мне нужна одежда.
Командир полка с недоумением окинул ее взглядом с ног до головы. Просвечивающие сквозь истончившийся ситец ноги волновали майора мало.
Рост? Размер ноги?
180, 37, отрапортовала Катрин.
Танковый комбинезон устроит?
Вполне, товарищ майор.
Васько кивнул.
С обувью не помогу. В полку таких размеров нет.
Ясно, товарищ майор. Личное оружие?
Майор в первый раз взглянул ей в глаза.
В любые столкновения ввязываться категорически запрещаю. Немцев здесь пока нет. Оружие вам не понадобится.
Здесь и авиационных налетов не должно быть. Жечуб порядком пострадал.
Знаю. Это случайность. Аэродром в Лидовцах удалось прикрыть от вчерашних немецких налетов. Наша авиация успешно действует в районе Владимир-Львовский. Вероятно, поэтому немцы ударили по незащищенному Жечубу.
Могут быть еще подобные случайности.
Васько молча расстегнул кобуру. Протягивая «наган» рукояткой вперед, сухо сказал:
Сорвете операцию, пойдете под трибунал.
Так точно. Патроны напомнила Катрин.
Майор выгреб из кармашка в кобуре запасные патроны, высыпал в ладонь девушки и, не прощаясь, быстро пошел к мотоциклу.
Ошеломленная Катрин плюхнулась на портфель. Мотоцикл сурового Васько умчался. Над головой шелестела глянцевитыми листочками груша. Солнце медленно склонялось к горизонту. Если не считать отдаленного урчания канонады, ничто не напоминало о войне. Но завтра будет не так. И ночью «Во что ты ввязываешься? Разве ты на это подписывалась? Да ты просто не в состоянии выполнять такие задания. Одно дело быть связной Ты что, Штирлиц? Катрин тупо сжимала в ладони патроны. Васько не майор, а рельс какой-то бесчувственный. Куда девку посылает? А ты, неполноценная, зачем револьвер выпросила? И вправду воевать собралась?»
Девушка высыпала патроны в подол, сдавила ладонями виски. «Может, уйти прямо сейчас? Задание ты честно выполнила. А дальше что от тебя толку?»
Катрин вспомнила о вое самолетов над селом, о разрыве бомб, о телах у дороги. Озверелое лицо старлея-зенитчика. Увидела страницы учебника истории с казенными, равнодушными, а по сути такими жуткими фразами.
Подол сарафана стал похож на голубенькую марлю. Шов разошелся, но это уже не имело значения. Гимнастерка еще держалась. Катрин пересыпала в нагрудный карман патроны. «Наган» спрятала за пазуху. Довольно корявое оружие, так просто не извлечешь.
Полуторка резко затормозила, подняв облако пыли. «И здесь Шумахеры водятся», подумала Катрин. Из кабины лихо выскочил лейтенант, подбежал, четко козырнул:
Лейтенант Любимов. Поступаю в ваше распоряжение, товарищ инструктор.
Почему задержались? сурово спросила Катрин, разглядывая румяного юного парнишку со значком снайпера на гимнастерке. Майор мог бы выделить в сопровождение кого-нибудь попредставительнее. Росту в делегате связи было от силы метр шестьдесят, а веса наверняка поменьше, чем в мешке картошки. Как его только ветром не сдувает?