Пришедшая на кухню Маруся молча шелестела упаковками в холодильнике, передвигая коробки. И мама, обернувшись, ответила ей по начатой в комнате теме:
Вообще-то я и была всегда Зубной Феей, ты что, не поняла? Играла ее роль.
Ага, и всегда забывала мне класть подарок под подушку, засмеялась девочка.
и спохватывалась, сообщая, что Зубная Фея принесла и бросила, где попало, потому что очень спешила, продолжила мама весело.
или я намекала, что хочу сама себе выбрать подарок в «Детском мире», пусть лучше деньгами даст! заливалась Маруся.
А потом погрустнела.
Жаль, что у меня давно зубы не выпадали
И со вздохом ушла обратно в комнату, держа в руках разогретые тем временем наггетсы.
Мама вздохнула, присела на стул и открыла свою любимую шкатулку с музыкой. Балерина танцевала по зеркальной поверхности шкатулки также плавно и красиво, как много лет назад. Но ни одного зуба, положенного туда мамой, в шкатулке не оказалось. Наверное, выбросила и забыла, решила мама, и перед тем, как закрыть шкатулку, взглянула на свою танцовщицу.
Та улыбалась.
Маме показалось, что она ей подмигнула, но сразу отвернулась в своем танце, подняв маленькие фейские ручки. Динь, динь вот и все
Мама поставила шкатулку на шкаф, посмотрела в окно, припорошенное сверкающим снегом почти до половины. За метелью не было видно ни санок, ни оленей, ни хрустящего по снегу Снеговика-посыльного. Надо выяснить у дочери, что та думает про деда Мороза, подумала мама.
А то мало ли, может, и его отменим.
Проще так, деньгами!
Изумительно!
Когда я беру в руки пилку для ногтей, меня лучше не трогать. Меня и так никто и не трогает: ходят тихонечко; вот Мария зашелестела цветами, пахнула розами, стукнула тихонько вазой по столику Садовник с извозчиком переглядываются, подают друг другу знаки. Я слышу все, но сосредоточена на ногте. Мой указательный палец левой руки во власти пилки. Я священнодействую. Шик-шик-шик мне нужно ощутить, как пилка доходит до самого пальца, и завернуть, завернуть А затем в другую сторону. Птицы покрикивают рядом. Я на балконе. Слышу, как подходит врач. Он молчит, ждет. Когда мне кажется, что форма ногтя уже прекрасна «мягкий квадрат», называла это маникюрша в старые времена, я откладываю пилку и здороваюсь. Врач берет мою руку. Изумительно! превозносит он результат. Затем я поднимаюсь, он берет меня под руку, обхватывает за талию и мы идем. По ступенькам, перешагивая балконный приступок, затем по гостиной Мария быстро отодвигает стоящий на пути стул к экипажу.
Мне приятно думать о машине, как об экипаже, о водителе, как об извозчике что ж, с тех пор как я лишилась одного из органов своих обостренных чувств, а точнее зрения, могу себе позволить жить в любой реальности. Вот вчера вечером, к примеру, сидела у костра с индейцами. У реки хотя какая река в этом пустынном городе Гуляю по своим владениям под руку со служанкой хотя понимаю, что это не служанка, а наемная работница. Массаж превратился в такое наслаждение, что пришлось договариваться с массажистом об услугах иного характера, о которых и не скажешь в приличном обществе.
Нет, я не говорю, что мне хорошо без глаз. Вот сегодня, к примеру, я еду на операцию. Но я не знаю, принесет ли мне удовольствие то, что я увижу. Я знаю, что я потеряю: владения, индейцев с рекой, служанку
Открыв глаза после операции, на второй день, я вижу птицу. Ту, которая пела мне с балкона, сидя на ветвях ближней розы. Я вижу розы, я вижу Марию, которая выглядит, как я и представляла хотя и без накрахмаленного фартука, но улыбка такая же испуганно-преданная. Сзади на плечо мне ложится рука мальчика, который делал мне массаж. Я знаю эту руку. Мне большего и не надо, я не стремлюсь увидеть его всего.
Подношу указательный палец к глазам. Изумительно! Наверное, я продолжу делать маникюр в глазной повязке.
«Но без тебя!»
КТО ИДЕТ С СОБАКОЙ?
Каждое утро мы слышим этот вопрос.
Почти каждое надо сказать, что иногда я сама гуляю с псом, сообщая детям, что ушла, указав одеваться и выходить к машине, чтобы ехать в школу. Но, бывает, наш папа взрывается по этому поводу. По поводу утренней прогулки с собакой, которую завели поперек его желания. Вот и сегодня дочка по-всякому отпихивается, отмазывается, сын юлит и канит, я молчу, и папа, чертыхаясь и отплевываясь, надевает поводок на прыгающего ему в нос скулящего щенка и выходит, сильно хлопнув дверью. На какое-то время в квартире виснет тишина. Дочь досыпает в своей комнате или смотрит в телефон, сын тоже сопит, старший за закрытой дверью, я мою посуду. Есть у меня такая задача: мыть посуду по утрам. На автопилоте. Наверное, мама так воспитала: войдя на кухню, плестись к раковине. Почему не с вечера? Вопрос Через десять минут звучит сигнал домофона. Это нормально, думаю я, посматривая в окно: слишком долго в такую снежную и ветренную погоду гулять никто не будет. Хлопает дверь. И слышится смятенный голос мужа: Я убил Масика. Будничный такой, обычный голос. Возвещающий о том, что он убил собаку как, к примеру, просит принести мусор из кухни, или зовет меня взять пса и мыть ему лапы после беготни того по слякоти. Также буднично я отвечаю: Ты шутишь? Нет. Я выключаю воду и кидаюсь в коридор, повторяя: Ты шутишь? О, нет, ты, наверное, пошутил так! Я вижу мужа и собаку. Она висит у него на руках и капает кровью на пол. Дочь в дверях своей комнаты дрожит голоском «я, кажется, сплю», выходит из своей комнаты старший сын, делает небольшой круг совсем как собака, отчаявшаяся большая собака! и укореняется в проеме двери. Издалека слышен скулеж младшего. Я очень деятельна. Внутри застыла, но снаружи причитаю, говорю «как это страшно, как мне страшно!» беру одеяло, заворачиваю в него пса, договариваюсь о том, что мы едем в ветеринарную клинику. В таком же замороженном и дрожащем внутри состоянии доезжаем до клиники. Там его слушают. Он не подает признаков жизни. Ну, что же вы. Так говорят нам, разводя руками. Мы отдаем его на кремацию. Спрашиваем, сколько стоит индивидуальное кремирование, нам озвучивают такую сумму, что мы отказываемся от этой идеи. Расплачиваемся, уезжаем. В машине муж рассказывает мне о случившемся: он звал его, звал, тот не шел. А машина поехала прибежал. И под задние колеса. Визг, шлеп. Машина уехала: видимо, водитель и не заметил маленькое тельце на снегу. После старший сын плакал, уткнувшись в переноску. Сделал себе иконостас из переносок, пуфиков и игрушек щенка. На наши сетования о своей вине муж винил себя в том, что произошло, дочка в том, что не пошла гулять в этот день сама, я в общем винила себя во всех смертных грехах, чувствуя себя главой семьи говорил: «Думайте о нем. Не о себе. О нем!» Маленький кидался снежками и получал в школе от товарищей, чтобы поплакать. Девочка рисовала, рассуждала, почему же она не плачет, писала посты и делала фотки. А я Я тоже сделала пару фильмов. В понедельник этот кошмар случился в субботу открыла дверь своим ключом, не на много, чтобы не выскочил А его не было. Никого не было. Я закрыла за собой дверь и разрыдалась. Я плакала в голос. И потом плакала поставила себе песню в машине «Все, как вчера, но без тебя», и плакала под нее. Стала приходить с работы раньше старшего сына, кормить его, чуть не стала прекрасной матерью.