Приехал полицейский «уазик» булка. В ней трое мужчин в полицейской форме и одна бесформенная стройная блондинка. Водитель из «уазика» так и не вышел. Двое красавцев офицеров и девушка прошли к месту происшествия. Пока парни всё осматривали и протоколировали, я побеседовал с девушкой, которая, как я понял, и была главным специалистом района по разбойничьим делам. Я указал на прямоугольник 30 на 40, через который было совершено проникновение внутрь дома и высказал предположение, что грабитель был либо подростком, либо чрезвычайно щуплым взрослым человеком.
Девушка согласно кивнула и добавила, что их следственная группа хорошо знает злоумышленника, что это не первый случай его деятельности, но ничего особо поделать с ним не может, потому что он умственно отсталый, больной человек. Родители его давно умерли. Последней присматривала за ним бабушка. Теперь и её нет. Поскольку он психически ненормальный, но не буйный, в больницу его не берут, на работу тоже, жить ему нечем и не на что. Вот он и промышляет по дачам. Ещё она добавила, что после нашей дачи съездят к нему, тут недалеко, проведут беседу. Но толку от таких бесед мало, потому что никому он не нужен, а в одиночку ему не прожить.
Девушкины слова косвенно подтвердил Михалыч, вдруг обнаруживший, что рубанок то украли, а новенькие сменные ножи к рубанку, лежавшие на самом виду, никто не взял. «Ну, не дурак ли?» воскликнул он в конце своей тирады, имея в виду грабителя. «Не дурак, а дурачок», продолжил я мысленно.
Я живо представил себе этого деревенского дурачка, поскольку помнил такого же в годы своего пензенского детства. Дети вечно дразнили его и бегали следом, а взрослые и особенно пожилые бабушки, жалели и подкармливали кто чем мог. Опустели нынешние деревни. Некому дурачков подкармливать.
Мы с супругой посовещались и решили написать, что ошиблись с кражей, что нашёлся дедов рубанок. А деду мы новый рубанок купим. У него, кстати, скоро день рождения. Вот и подарок будет.
По дороге домой в машине я поделился с Тимуром тем, что узнал от девушки-следователя. Он задумался и вдруг сказал; «Пап, а мне что-то жалко этого нашего грабителя».
«Мне тоже, сынок»
Динозавры на даче
Встреча состоялась сегодня утром. Речь идёт о живых реальных существах, не об игрушках, мультяшках или комиксах. Место события таёжная местность в нескольких десятках километров от Красноярска, правобережье Енисея. Суша в нашем регионе образовалась примерно 370 миллионов лет назад. Енисей течёт с юга на север более 4000 километров не просто так: река течёт по разлому между двумя гигантскими геологическими плитами: Западно-Сибирской и Восточно-Сибирской. Расстояние от истока Енисея до его устья почти на тысячу километров больше, чем расстояние от Красноярска до Москвы, которое требует около 5 часов непрерывного полёта. То есть, до Москвы из Центральной Сибири за эти почти 5 часов мы долететь сможем, а вот одну-единственную реку Енисей так и не пролетим от начала до конца. На первой фотографии река Енисей и её берега левый и правый. Моя дача на ней не видна из-за леса, но место как раз там и находится на правом берегу Енисея. Располагается она на небольшой плоско-вытянутой возвышенности над рекой на краю замечательного соснового бора, который располагается на горном склоне, завершающемся берегом Енисея. Место достаточно живописное. Над плато постоянно кружат крупные хищные птицы коршуны. Их характерные крики я часто слышал, а парящие силуэты в небе наблюдал возле неподалёку в прошлом году. Вода на моей даче своя горная, из скальных сланцев, с глубины 22,5 метра.
Накануне, проходя мимо бака с водой для полива растений (она в нём специально прогревается и отстаивается, ледяной подземной водой напрямую растения поливать нельзя) заметил угольно чёрный силуэт, как мне в тот момент показалось, ящерицы, выбежавшей из высокой травы, чтобы пересечь тропинку и спрятаться под баком. Размером примерно в 6 7 сантиметров. Это типично таёжное сибирское земноводное на самом деле называется сибирский углозуб. Большую часть жизни взрослые особи углозуба проводят на суше. Активны в вечернее время и ночью. Днем скрываются под корягами, валежником, прошлогодними листьями вблизи водоемов. Иногда могут зарываться в ил, выставляя наружу только ноздри. При длительном нахождении на суше кожа углозубов очень быстро высыхает, становится темной, почти черной. «Экий дракончик!» невольно подумал я и запомнил этот смоляной чёрный силуэт.