Я продолжала смотреть на экран телефона. Высветилось имя «Саманта». Таймер начал отсчитывать секунды, а это означало, что она сняла трубку.
Алло, послышался знакомый голос, алло! Я слушаю вас. Не молчите.
Я медлила и продолжала смотреть на телефон.
Вы слышите меня? повторила Саманта, кто это?
Привет Сэм. Это я, Эйлин, собравшись с силами и набравшись смелости, я поднесла трубку к уху и, наконец, ответила.
Эйлин! Не верю собственным ушам! в голосе Саманты слышалась искренняя радость, я безумно по тебе скучала! Где ты сейчас?
Я Я в Нью-Йорке, в аэропорту Кеннеди. Только что прилетела, неуверенно, буквально запинаясь после каждого слова, ответила я.
Ты в Нью-Йорке?! Это же здорово! воскликнула Сэм, я сейчас же встречу тебя. Прости, даже не спросила, ты прилетела одна?
Слова «прилетела одна» на мгновение лишили меня дара речи. Я догадалась о чём, вернее, о ком шла речь. Скорее всего, она была уверена в том, что я вновь посетила город вместе с Дамианом. Из-за осознания того, что это уже невозможно, у меня внутри всё сжалось от нестерпимого чувства безысходности.
Эйлин, ты ещё там? переспросила Сэм после затянувшейся паузы в разговоре.
Да, конечно, я ещё здесь, встрепенувшись после своих гнетущих мыслей, ответила я, будет здорово, если ты встретишь меня. И да, я прилетела одна.
Тогда буду на месте через час, предупредила Саманта, попей кофе, купи журнал, в общем, займи себя чем-нибудь на это время. Приеду к центральному входу и сразу позвоню.
Хорошо, буду ждать тебя, после этой фразы я сбросила вызов.
У меня не было никакого чёткого плана касательно того, как рассказать Саманте всю правду и что делать после этого. Я слепо сбегала от реальности, но раз уж пришлось пойти на это, нужно было действовать до конца.
Пить кофе я не стала, как и покупать журналы и газеты. Я просто просидела всё это время в зале ожидания, наблюдая за людьми вокруг себя. Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз была в обществе. Не так давно я не замечала в людях того, что могла видеть теперь, после смерти. Они жили, менялись, росли, взрослели, обзаводились семьями, детьми, продолжая тем самым свой род. Именно в этом заключается смысл жизни. Но насколько обыденным становиться всё это, когда ты человек, и насколько желанным, когда ты мёртв и запечатлён в вечности, как каменная статуя.
Люди проживают свои жизни в заботах, постоянно чем-то недовольны, жалуются на политиков и на социальные проблемы, при этом пропуская огромную часть жизни, которая проходит безвозвратно. Конечно же, я не имею в виду всех без исключения. Есть и такие, кто берёт от жизни всё, делает каждый день незабываемым, наполняя его неповторимыми событиями. Эти счастливчики всегда вызывали у меня восхищение.
Я размышляла о чём угодно, кроме Дамиана. Забивала голову философскими рассуждениями и прочей ерундой. Мысли о нём возвращали меня в тот день, когда я видела его гибель. Думать об этом было невыносимо больно. Это относилось и к хорошим моментам. Их не вернуть. Слово «никогда» острее самого изысканного меча. Оно способно убивать медленно и мучительно.
За всеми этими размышлениями я не сразу услышала телефонный звонок. На экране высветилось несколько пропущенных вызовов, после чего раздался ещё один.
Алло, произнесла я в трубку телефона.
Эйлин, куда ты пропала? спросила Сэм.
Я просто не слышала, прости, ответила я, ты уже приехала?
Да, жду тебя около центрального входа, предупредила Саманта.
Хорошо, уже иду, с этими словами я встала со стула, надела свою куртку и отправилась к выходу.
За этот промежуток времени я так и не продумала свою тактику поведения с подругой. Всё шло к тому, что придётся импровизировать и выкладывать всю правду, как на духу.
Машина Сэм была припаркована на стоянке через дорогу, а сама она шла ко мне навстречу. На ней было пальто песочного цвета, а вокруг шеи обмотан коричневый шарф. Я сразу обратила внимание на белые кроссовки, неизменные Nike. В этом плане подруга не изменяла себе. Волосы Саманты заметно отросли и, судя по всему, стали гораздо светлее прежнего. Даже издалека я видела, как сияли её глаза. С каждым шагом улыбка на её лице становилась всё шире.
Я жутко нервничала и растерялась окончательно. Даже не знаю, что страшнее: стоять лицом к лицу с Лилит, или же обнять лучшую подругу, которую не видела с момента собственной смерти.