Удивился доктор Фауст тому, что ему такой неученый бес достался, но другого то все равно нет (Тарас спрятался и из своего укрытия за ними наблюдал). И пояснил он, что хочет получить молодость, чувства возродить в душе угасающей, и ради такого подарка на все, что его бес не попросит, готов.
Глубоко задумался Игнат, и сразу вспомнилась ему сказка про Ивана Царевича и Серого волка.
И показалось, что та история очень на эту похожа.
Съел серый волк коня Иванова, между прочим, потому, что тот сам такой выбор сделал, а потом и началось: то Жар-птицу ему подавай, то коня нового, еще лучше, чем съеденный, да красну девицу. Да не просто девицу, а Елену Прекрасную. Притом, что сам царевич только в скверные истории попадать научился. А выпутываться из этого волку приходилось, самому сухим из воды выходить, да еще и царевича с добром украденным для него же выносить. Почему то показалось бесу, что это такая же точно история будет. Догадлив он больно оказался, хотя той истории и не знал, но бес есть бес, сказки кота Баюна он очень внимательно и не один раз прослушал. Вот и действовал так, как кот когда-то рассказывал.
Значит, тебе Жар-птицу, и коня и девицу надо? уточнил Игнат.
Доктор Фауст про птицу и коня не особенно понял, но как только про девицу услышал, так догадался, что это именно то, что надо, бес думает правильно, и согласно закивал в ответ.
Ничего не было в жизни у меня, а жизнь вроде прошла уже совсем, только и говорил доктор.
И так жалобно старик при этом смотрел на беса, что любой другой бы уже прослезился, да и Игнат носом шмыгнул, но быстро опомнился.
Но видать недаром в нужное время и в нужном месте вспомнил Игнат старую сказку, в которой все уже было заранее прописано. И хотя жаль ему было старика ученого, который жизнь свою уже почти всю и прожил, так, что ему было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Но решил бес, что должен он, чтобы в несчастного серого волка не превратиться, твердым оставаться. И тогда выдвинул он доктору встречное условие:
Хорошо, старче, будет исполнено, только для начала должен ты отыскать такого серого волка, который будет с тобой носиться и выпутываться из всех твоих бед, в которые ты по молодости да бесшабашности своей непременно попадешь.
А ты, что ты делать станешь? поинтересовался Фауст.
Ну, уж точно не с тобой носиться, другие немного у меня планы, отрезал бес Игнат, и суровой стала его физиономия.
Задумался доктор Фауст, и понял он, что, скорее всего, не найдет такого волка, где его взять. Тот, из сказки, вероятно, был единственным, а теперь и он ученым стал, собственных ошибок повторять не станет. И его не уговоришь на такое.
Вот об этом и сказал гостю своему печальный доктор.
А коли так, то ничего не выйдет, без волка молодость у тебя такая же, как и прежде будет, а может еще хуже, но ведь не хочется тебе еще раз ее проживать.
Молчал доктор, но молчание его было знаком согласия, это точно.
Пред гением судьбы, пора смириться, сэр, услышал доктор последнее слово от беса Игната.
На том они и попрощались и с миром разошлись.
Может, не так и плохо наш бес с доктором на этот раз поступил, ведь недаром бесовская мудрость гласит, что надо бояться своих желаний, они и исполниться могут.
Старому доктору бояться больше нечего было, а мечтать никому не вредно, как известно.
Филоложка 2. О том, как на пути у наших героев встретились два нигилиста яростных и были это всем известные Евгений Базаров и Марк Волохов, и что из этого вышло.
Долго еще бродили летали по Германии туманной герои наши рогатые, сами не заметили, как они оказались в другом мире и времени другом. Как хотели, так и шагали, куда хотели, туда и устремлялись, но чаще всего они вообще о том не думали. Нравилось им оказаться где-то неожиданно в непредсказуемом мире в непонятное время.
Вот и на этот раз в чистом поле бескрайнем они приземлились.
Лес, речка, птички поют, усадьба вдали барская виднеется, и два человека на берегу сидят и спорят о чем-то так яростно, друг на друга волками смотрят, словно этот мир поделить они не могут.
Тогда к ним черти наши и направились. Правда, те и себя-то и друг друга не видят и не слышат, до чертей ли им в тот момент было?
Так как молоды они были еще оба, то показалось сначала чертям, что это два Фауста каким-то чудом молодость и без их помощи получившие, только больно уж они шустрые да неусидчивые оказались.