Еще через 3 часа, ребята поисковой группы добрались до общаги и даже смогли промерзшими руками поставить чайник на закопченную общажную плиту.
Ну ее, эту служебную тачку, в метро и быстрее, и теплее, дрожа челюстью и запихивая руки подмышки буркнул Серега Львов, поклонник всякой разведывательной беллетристики и кинофильмов про шпионов.
Щас отопление включим и оживем, ответил Леха Константинов, доставая водку и зажигая все конфорки большой общажной кухни.
Ребята выпили, стало теплее, и пальцы начали увереннее держать стакан с согревающим спиртовым раствором. А тут и чайник подоспел
Я что-то не понимаю, как мы выполним задание, если все происходит так, как происходит, грея руки о кружку, сказал Вася, разглядывая свое отражение в коричневой лужице чая. Он сидел, ссутулившись, подоткнув под попу полы пуховика, который, как и все остальные, не торопился снимать.
Понимаешь, дружище, ответил ему Боря, с таким же ледяным спокойствием, с каким вел машину по столичным пробкам или рассматривал узоры инея на окне промасленной кухни их общаги у Службы должно быть все и всегда готово. И на случай победы, и на случай провала. На случай победы всегда найдутся герои, а вот на случай провала головы надо готовить. Нас вот и готовят.
Что-то мне такой расклад не катит, почувствовав правду в словах Боряна, чуть громче, начиная согреваться, отреагировал Сергей.
А кому катит откликнулся Леха.
Всем, ответил Борис, всем, кроме нас четверых. Всем нужны мальчики для битья, козлы отпущения и стрелочники на случай неудачи. А удачи никто не гарантировал. Стрелочники нужны начальству, нужны СМИ, нужны народу. Ибо если нет стрелочников, то виновным можешь оказаться ты сам. Так что братцы, у нас с вами два выхода. Первый надеяться, что Президента найдут без нас и второй найти его самим.
Ну, тогда давайте искать, отчеканил Леха и салютнул приятелям стаканом.
Ок, ответил Борис, достал из кармана мобильник и вышел из кухни.
Борис был потомственным разведчиком. А попал он в эту группу потому, что отец его погиб при выполнении интернационального долга в Африке, воюя за ангольские алмазы для родной казны, дед же вышел в отставку задолго до перепрофилирования Служб с решения внешних и общих задач, на решение внутренних и личных, и сейчас колол дрова для собственноручно сложенной печи в заснеженной и отрезанной от цивилизации деревне предков, в каковой и дворов то осталось всего пять.
Дед долго не подходил к телефону, отряхивая снег с валенок, чтобы не наследить в избе. Наконец, он снял трубку, выслушал и коротко сказал «приезжай». С чем Борис и вернулся на кухню.
Дорога до деревни была долгой, но благодаря электричке и длинной прогулке по заснеженному полю, в которое превратилась разбитая проселочная дорога, не такой холодной, как утренняя поездка по столице.
Дед ждал курсантов с натопленной печью и горячим обедом. И обед был так вкусен, а печь так натоплена, что ребята с морозца закемарили после трапезы прямо на лавке, отпершись спиной о бревенчатую стену столетнего сруба.
Дед тронул Бориса за плечо и кивнул «выйдем». Они поднялись и исчезли в соседней комнате за неприметной дверью, занавешенной медвежьей шкурой.
Это был кабинет деда, забитый книгами, заставленный спутниковыми тарелками, телевизорами, мониторами и компьютерами, к которым тянулись провода от автономных генераторов и солнечных батарей электричество в деревне отрубалось регулярно, а дед не любил беспомощности и неведения.
Один из телевизоров передавал Евро-новости, где на английском языке осторожно сливали информацию про Китай, другой показывал официальные новости, где намекали на козни американцев. В компьютере была открыта страница с арабской вязью.
Вот что я тебе скажу. Я скажу, а ты сразу забудешь. Понял?
Борис кивнул.
Здесь Президента никто не будет искать. Премьеру от этого выгоды никакой. Не найдя Президента, он получит полную власть на неограниченный срок, да к тому же ни контроля, ни дележки. О таком подарке он мог лишь мечтать.
Теперь ответь мне, кому может быть выгодно делать Премьеру такой подарок?
Борис молчал.
Ну? настаивал дед.
Я не знаю.
А ты не знай, ты рассуждай. Знают вертухаи. Разведчик должен рассуждать.
Дед помолчал.