Я хоть и привыкаю уже к сладостным речам. Прошептала, замершая Мария. Но до сих пор поражаюсь тому, как меняется все вокруг, даже общение. На вопрос, при прежней жизни, я бы услышала причины и следствия постройки этого дома и его внутреннего убранства, а теперь мой слух настроен лишь на песни, на ласковые эпитеты бытия. Все так волшебно! Я благодарна этому опыту! Искренне! Спасибо Вам за гостеприимство и за Вашу компанию!
Пожалуйста. Нежная улыбка Михаила расплылась по всему телу, утверждая свою наивность, легкость и мягкость. Мы с Вами теперь одно сознание, одна энергия. Родная душа не в эмоциональной связи, а в единении. А теперь принимайте воды этого царства и возвращайтесь, буду угощать Вас свежезаваренными травами, это подбавит ощущение блаженства.
Мария долго нежилась в горячем источнике. Вода была словно живая, она имела множество направлений течения: подводного, на поверхности. Гладкое и словно глянцевое дно, невероятно точно копировало естественный водоем, его ландшафтные изгибы были многообразными и разноуровневыми. Именно под этими изгибами находились ключи, постоянно меняющие силу и вектор напора, что позволяло расслабить и промассировать все тело. Наслаждение было вне всяких похвал.
Но как это обычно бывает, девушка вспомнила о странном положении дел давно не случалось огорчений. Возможно, это была завуалированная ирония ее разума. Но голова не обманула, позволив проиграть подсознательное желание Марии наяву. Глаза медленно спускались с имитации неба настоящего голубого и чистого неба, но за панорамной стеклянной крышей, как вдруг взору открылась драматическая сценка: в самой гуще растительного великолепия, прекращал свое существование один цветок, с странными устрашающими, как щупальцами стеблями, но с нежно белыми бутонами. Он словно заметил, как девушка обратила на него внимание. Исполнил последнее цветущее танго, будто отдавая всю оставшуюся жизненную энергию на потребу зрителя, и канул в мир, где тело не обязательно, наполнив собой свет.
Это было не просто огорчением для Марии, она испытала самое горькое и удушающее огорчение, приняв видение смерти. Неважно, что это было гибель существа с сознанием, или просто растения, а быть может цветка с душой, смысл был один: тяжелое чувство сковало все тело. Воображение девушки открыло ей информацию о последнем вздохе этого растения, она словно чувствовала завершающий взгляд надежды на свое изящество, благородную стать и кричащее очарование, что так радует глаза, смотрящих на него. Теперь она точно была уверена, что он ждал ее, ждал того момента, когда в последний раз сможет показать свою красоту.
Цветок так быстро завял, что немыслимо скорый процесс ухода влаги из его сочного стебля, в ту же секунду высушил его, до практически ветхого состояния. И только упавшие лепестки боролись со сменой цвета, из белого в тускло желтое подобие. Но и здесь наступило умиротворение и вечный покой.
Мария всплакнула. Теплая и соленая слеза покатилась по щеке, не от переполняющего ее огорчения, а от мысли, что нужно немного расстроиться и побыть в этом состоянии. Она знала, что уже довольно сильна в своих эмоциях и это расстройство только мимолетно и слегка лирично. Она понимала, что жизнь такими примерами дает возможность слегка расстроиться, чтобы прочувствовать себя, свои переживания, тем самым укрепляя внутренних дух. Маленькое огорчение, а дальше мирное чувство счастья.
Когда Мария пришла в гостиную, где ее ожидал Михаил, она рассказала свои впечатления об увиденном. Мужчина узрел стойкость ее характера, непоколебимый стержень, но попытался объяснить таинственность, увиденного девушкой:
Это Цереус. Но вся прелесть в том, что он словно ждал Вас, вы правильно об этом подумали. Это растение цветет только ночью, да и вообще в искусственных условиях этого добиться не просто, это пустынный кактус. Он знал о Вашем визите. Я уверен. Ничего в жизни не бывает просто так!
Где-то там в чертогах, у Марии скользнула мысль: «На сколько ее новоиспеченный друг чувствует людей, их мысли, манеры, жизненные предпочтения. Он сравни экстрасенсу, но не из публичного вещания, а из самой глубины бытия, где все является естественным, и мир считывается, как заученная книга, но в своем неповторимом видении всегда новом и с пылающим желанием впитывать все вокруг». Это ей в нем безумно импонировало.