Ой, Мила
Да, ты с нами не ходишь, а так бы изменила мнение. Корпоративы вообще отдельная тема. Один раз сходишь, а разговоров на целый месяц: кто с кем флиртовал, переспал, танцевал и чего только не делал.
Да-да, я помню, как потом все по туалетам обсуждали Марину и нашего «зайчика».
Кстати, о ней. Все думают, что это она слила инфу конкурентам.
Мои глаза закатываются наверх, чтобы взять из недр памяти момент, когда к нам пришла работать Марина.
Да точно не она. Она же устроилась к нам перед Новым годом. Ох, не люблю я эти офисные интриги. А ты вот обожаешь. И возвращаясь к теме фриланса, тебе точно не надо отсюда уходить. Если здесь все нравится, удаленка, конечно, не твоя тема. Пойдем к директору, уже девять часов, скоро начнется летучка, а Витюша не любит опоздавших.
14:43. Мы все еще обсуждаем какие-то цифры, проекты, результаты месяца. На планерке запускаю волну зевков среди присутствующих. Руководитель смотрит на меня укоризненно. Я не вслушиваюсь в отчеты и цифры за январь. Делаю зарисовки нашего директора. Получается вполне симпатичный портрет глубоко думающего начальника в его кабинете. Мой руководитель Виктор Васильевич (среди офисного народа просто Витюша) не обладает высоким ростом. Уже виднеются залысины, подстригают его ужасно еще больше акцентируют внимание на проплешинах. Почему никто из родных ему об этом не говорит? Он носит костюмы на размер меньше, и так жалко пуговки на пиджаке, которые изо всех сил стараются скрыть пузико, держатся из последних ниток. Вообще, вид у него несуразный, как и его почетные грамоты на стене. Сразу бросаются в глаза рамки ядовито-зеленых, оранжевых цветов, абсолютно не сочетаемых друг с другом. Сами грамоты с нелепыми формулировками заслуг, и, если запустить туда страдающего перфекционизмом, он тут же вздернется рядом с покосившейся рамкой. Их «кривость» никому не дает покоя, кроме Виктора Васильевича. Главной деталью кабинета является специфическая точилка в виде голой женской фигуры, застывшей в «роковой» позе. Витюша ставит ее на середину стола. В офисе гадают, кто ему подарил нескромный канцелярский сувенир. Я одна из немногих, кто с ним ладит. Коллеги не любят Витюшу за вульгарные шуточки, и везет ему, что мы работаем в России, в любой европейской стране его юмор воспринимался бы как сексуальное домогательство.
Работники делают вид добросовестных слушателей, но на самом деле только Лена внимает каждому слову и записывает цифру за цифрой. И когда Витюша задает мне внезапно вопрос, сосредоточенная коллега шепотом помогает с ответом. За это ее благодарю: пишу в уголке блокнота «Спасибо». А мои зарисовки остаются незамеченными для директора.
На планерке также присутствует самый главный «поддакивалка» по фамилии Соловец, он отвечает за хозчасть. Успевает говорить и кивать нашему директору между жеваниями очередной резинки, которая спасает его от желания закурить. В нашем коллективе все смеются над его экспериментами по бросанию курить, хотя однажды они привели к решению убрать курилку. Тогда ор стоял выше Уральских гор, ведь там собирались не только курящие, но и такие, как я, кто любит решать все вопросы с помощью старого древнего способа «потрындеть».
Директор оставил нам место, но ввел регламент не больше пяти минут. Виктора Васильевича полюбили после такого решения, но чувства продлились ровно до первой пошлой шутки про уши и член.
На планерке зарисовка получается живой, и страница с датой «2 февраля» перестает быть скучной. Мне нравится мой голубой ежедневник: в нем рисунки, добрые записи, мотивирующие лозунги.
Незаметно фотографирую получившийся портрет, выкладываю в соцсети. Коллеги первые оценивают пост. Телефон без конца загорается, всем нравится зарисовка.
Летучка превращается в пятичасовое совещание. Мы выходим из кабинета и дружно, без Соловца и Витюши, идем в курилку. Главное правило всех планерок обмозговать все шуточки директора, цифры и отчеты в курилке. Перерыв затягивается, мы смотрим видюшки про котов, талантливых попугаев, художника и змею. Последняя извивается и рисует картину.
Видела, как дельфины рисуют, но чтобы змея говорит Лена.
Ага, хорошо ее надрессировали, отвечает другой коллега.
Лили, ты о чем задумалась? спрашивает Мила.
Даже змея рисует, а я нет, ответила ей.
Ты тоже рисуешь, вон какие портреты.
Стены курилки сотрясаются, мы громко смеемся по поводу нарисованного портрета. Заходит Соловец, болтовня прекращается.