Маковые поля
Кирилл Шпак
© Кирилл Шпак, 2020
Пролог
Сегодняшнее утро для Дэвиса началось раньше обычного. Он только проснулся, а сестра его, Элли Эрп, девушка двадцати с лишком лет, курчавоволосая и в шляпе уже во всю бодрствовала, наблюдая за трагопанами в курятнике, коих прекрасно было видно из окон особняка. Прямо рядом с курятником распростерлось огромных размеров поле, усеянное маками самых различных оттенков. Оно было единственным доходом Дэвиса за последние пять лет, на нем Дэвис сделал свое состояние и достиг того, что имеет сейчас.
Его сестра прибыла в этот захолустный городишко, Стартаун, из крупного Эль-Пасо после смерти ее мужа, теперь уже бывшего, и почти полного разорения их совместно нажитого ранчо, что было, в конце концов, нещадно продано вместе со всеми животными. Всеми, кроме глазчатых трагопанов прелестнейших фазанов азиатского происхождения, привезенных отцом Элли из Китая в подарок на ее свадьбу. Коренастые птицы вальяжно вышагивали по вольеру, периодически издавая своеобразные звуки, чем-то напоминающие кудахтанье привычных техасских кур. Вот самец, красное оперение которого блестело на солнце черно-белыми пятнами. Его бесперое голубое лицо обрамлено черным цветом, шея и грудь оранжевые. У свисающих подобных лацканам мешков гортани узор состоит из оттенков синего и контрастных красных пятен. От похожего трагопана-сатира он отличался, прежде всего, более светлым синим цветом лица и красной верхней стороной. Прекраснейшие птицы не могли не заставить ахнуть любого, кто их видел.
Уильям тем временем успел лишь подняться с кровати и вновь потянуться, издавая смачный зевок, а после переводя его в нечто, похожее скорее на глухой и протяжный полурык-полустон. Отойдя от окна, он двинулся к гардеробу, где его ожидал вполне себе приличный костюм за два с половиной десятка долларов, какой в этих местах мог себе позволить далеко не каждый. Будучи, впрочем, отнюдь не самовлюбленным человеком, Уильям, даже не застегнув жилет, двинулся прочь из своей комнаты и спустился вниз по богатой лестнице, выполненной из дорогой породы дерева. Он любил эту лестницу. Любил, как собственную дочь, коей у него, к счастью или к сожалению, не было. И любил ей наслаждаться. Всякий раз, когда Дэвис по ней проходил, он очень аккуратно касался перил сначала кончики пальцев едва достигали поверхности дерева, но уже через пару секунд они скользили по гладкому поручню. Еще некоторое время, и Уильям наконец брался за перила всей своей ладонью, а после, смакуя каждый момент этих прикосновений, шел вперед, порой с закрытыми глазами и приоткрытым ртом.
Затем он, наконец, ставил ногу на твердый пол. Уильям всегда умел отличить этот момент, когда шел с закрытыми глазами момент окончания лестницы и начала первого этажа его дома. Вероятно, это как-то связано было с его особенным ощущением. Его знакомые частенько говорили, что у Уильяма и этого дома особая ментальная связь. Впрочем, чего у мужчины точно не было так это постоянной информации о количестве ступеней этой лестницы. Он вечно забывал о том, сколько их все-таки пятнадцать или шестнадцать? И всякий раз, спускаясь и не ошибаясь при подсчете ступеней у себя в голове, он будто ругался про себя, а когда возвращался назад, поднимаясь на второй этаж, он снова пересчитывал ступени. Так проходило множество минут его жизни, особенно в моменты, когда горечи утрат еще оставались слишком сильны. Сначала Уильям потерял отца, затем глаз, затем и мать. Все эти события яркими воспоминаниями регулярно проносились у него в голове, подобно свечам, горящим в ночи на пустой улице. И сейчас было также.
Этим утром, увидев в окне сестру, Дэвис неожиданно вспомнил, что она тут делает. Приехала с ответом на письмо, посланное им на ранчо в Эль-Пасо. Письмо, извещающее о смерти матери. Уильям боялся потерять и ее, Элли, а потому всякий раз утром, когда она выходила во двор, он долго стоял у окна и разглядывал ее, наблюдающую за фазанами. Ее смерть стала бы для Уильяма гораздо большей утратой, чем потеря одной ступеньки при счете. А их он сегодня, к слову, вновь не досчитался. «Пятнадцать! Пятнадцать, а не шестнадцать, старый ты болван!» ворчал вполголоса Уильям, движущийся по красному ковру в сторону кухни, где уже стоял прекрасно пахнущий, готовый завтрак яичница из яиц гуляющих прямо сейчас в курятнике трагопанов была сделана Элли этим утром. Стойкий запах специй доносился от блюда девушка любила заправлять яичницу чем попало. Всем, что могла найти в доме.