У нас выходило здорово. Я рассказывала историю игрушек. И сама улыбалась воспоминаниям. Вот совёнок мой ровесник, его принёс папа на первый Новый год, как я родилась. А эти большие розоватые шарики из тонкого стекла достались нам от бабушки. Красную звезду мы купили с Сеней, когда ставили первую ёлку вместе. Тогда мы жили с моей мамой. А жёлтый лев появился у нас в год рождения Гешки он ведь родился под знаком Льва.
Долго стоять мне не удалось. Я присела на табурет, с которого Сеня ставил на верхушку звезду. Потом перебралась на диван, развлекая сына и мужа рассказом о прошлых новогодних желаниях, многие из которых сбылись. Спрашивала и про их желания.
Улучив момент, когда Гешка и Сеня навешивали гирлянду, взяла фотоаппарат и сделала кадр. Звук затвора выдал меня, они оба повернулись. Их удивлённые лица щёлкнула ещё раз. Гешка воскликнул:
Мам, а давай я вас с папой под ёлкой сниму.
Попозже, сынок, только села.
Поймав тревожный взгляд мужа, который скользнул по моему лицу, мотнула головой, сомкнув веки.
Как бы я хотела испечь картофельный пирог или хотя бы постругать «оливье».
Я смотрела на красавицу-ёлку и вспоминала, как в детстве вместе с мамой готовили новогодние блюда. Тогда только начиналась мода на «селёдку под шубой» и «оливье». Мне доверяли почистить овощи и нарезать их. Папа говорил: «У Гали меленько получается, так вкуснее».
Договорились, складывая остатки мишуры в коробку, ответил Сеня. Организую сюда доску и миску, постругаешь. А вместо пирога предлагаю торт-мороженое.
Ура! подпрыгнул Гешка.
Пойдём, поможешь коробки убрать наверх, Сеня вручил ту, что поменьше, сыну.
***В новогоднюю ночь мы чокнулись газировкой под бой курантов, доносившийся из телевизора. А потом вповалку на диване смотрели «Голубой огонёк».
Начало передачи заставило меня всплакнуть, когда Олег Ефремов рассуждал про жизнь, которая «идет на нас, готовая повелевать и подчиняться». Слёзы сами покатились по щекам, защемило в сердце от понимания: моя жизнь подходила к точке. Но вместе с тем знала: остановить время невозможно. Впрочем, сейчас я и не хотела останавливаться в этом немощном состоянии.
Колька поздравил нас по телефону: та встреча после больницы у нас дома оказалась последней. В качестве новогоднего сюрприза сообщил, что у них с Ларисой ожидается прибавление в конце апреля. Надеются, на этот раз девочка. Мы пожелали счастья и благополучия их семье.
На каникулах Гешка решил проявить отснятые плёнки и напечатать фотографии. Первую он испортил. Сеня только на секунду взглянул на негативы:
Передержал в проявителе.
Пап, так я вроде по часам
Значит, неправильные температура или концентрация.
У сына задрожала губа, навернулись слёзы:
Кажется, я перепутал, когда записывал.
Раньше Сеня непременно бы пошёл с сыном, проверил записи, они нашли бы ошибку, всё исправили. Потом вместе сделали бы всё от начала до конца ещё раз, и два, и три. Пока сын не запомнил бы каждый этап. Но Сеня промолчал, глянув на телевизор. Подошёл к нему, провёл пальцем: под ним проявился серо-зеленоватый тусклый экран, а по краям следа остался пыльный налёт.
Гешка смотрел на отца, потом на меня. Я протянула руку, подзывая к себе. Сын присел рядом, зарылся в мои объятия.
Цыкнув щекой, муж пошёл за тряпкой и принялся вытирать пыль. Сначала на телевизоре, потом на лакированных полках стенки, потом перешёл к трюмо, уставленному лекарствами, которые сменили косметику и парфюмерию.
Гешка вздохнул и, прихватив негативы, побрёл в комнату. На следующий день, когда Сеня ушёл на работу, мы решили подольше не спать. Сначала читали и рассматривали старые фотокарточки. А потом, чувствуя, что сын затаил обиду, решила сгладить поведение мужа.
Мы тепло поговорили с сыном. Он согласился, что не нужно вешать нос, если что-то не получилось. Лучше поискать варианты исправить ситуацию или проанализировать ошибки. И, раз папе некогда, можно узнать необходимое из энциклопедий или журналов.
Оставшиеся плёнки Гешка проявлял сам, проштудировав несколько книг для начинающих фотографов. И негативы, и карточки получились замечательные. Правда, Сеня их тоже проигнорировал. И я не понимала, почему он так изменился, ведь раньше он не расставался с камерой. Охотно проявлял, печатал. Удачные кадры развешивал в коридоре на прищепках, которые цеплялись за натянутые рядами верёвки. Раньше он смеялся: «Домашняя фотовыставка». А сейчас одно упоминание о фотографии вызывало на лице мужа гримасу боли.