Утром, пока Лера спала, Ребров выбежал на зарядку: поплавать в бассейне для тонуса.
Он уже снял халат, когда заметил у входа в отель жиденькую группу вновь прибывших туристов. Одна женщина в белой панаме показалась ему знакомой. Ребров пригляделся, и его обдал озноб. Сомнений быть не могло жена! Селиться в их отель!
Рядом с женой вертелся хмырь. Но разглядеть хахаля Марины Ребров не успел. Она пристально взглянула в его сторону, и Захар ухнул в воду в тапках и с полотенцем. Он натянул плавательную шапку на брови, а очки на глаза. У бассейна Марина, шедшая за носильщиком, замедлила шаг. Мужик окликнул ее и они скрылись в лифте.
Ребров мрачным демоном ворвался в номер и швырнул мокрые вещи в душевую.
Вот сука!
Лера потянулась и села в постели. Она сонно смотрела на Захара.
Стой! вдруг остолбенел Ребров. А на кого эта м***а оставила Варьку?
Захар, что с тобой?
Да пошла ты! отмахнулся Ребров. Лера надула губы. Захар хватился. Прости! Он нервно заходил по комнате. Моя жена приехала. Со своим е*арем.
Лера ошеломленно уставилась на Реброва.
Как такое может быть? спросила она.
Хрен его знает! Лотерея! Один шанс на сто сорок миллионов населения России.
Может, к лучшему, проговорила Лера. Объяснишься с ней. Тем более она не одна.
Да, мля? А Варька? запальчиво вскрикнул Ребров. Родишь своего, тогда узнаешь! Объяснишься! передразнил Захар, и на его красивом лице отпечаталось раздражение.
Лера оскорбилась и с постным лицом отправилась умываться.
Ребров накинул рубашку, шорты и тапки, пулей вылетел из номера и спустился к администратору.
Из-за сверкающей стойки ему приветливо оскалил белые зубы смуглый парень.
Слушай, хау ду ю твою мать! Тут рашен фрау со своим хахалем поселилась полчаса назад. Понимаешь, собака саблезубая? В какой, на фиг, рум, то есть, на хаус он ее повел?
Говорите по-русски, я понимаю, ответил мужчина на чистом русском языке.
А? Слушай, брат, это моя жена. Реброва ее фамилия. Посмотри, в какой комнате этот урод ее харит.
Реброва? парень нахмурился, сверяясь со списком. Такой у нас нет.
Да, как нет! Я только что ее своими глазами видел!
Только что прибыла семейная пара. Они поднялись в апартаменты на третьем этаже. Но назвать вам номер
Ребров не слушал. Он летел по лестнице на третий этаж, и ему казалось самым обидным не то, что его нахлобучили, как последнего лоха, а то, что дочь осталась без матери, одна.
Коридор с мягкими коврами был пуст. Здесь было всего четыре двери.
У лифта возился носильщик в форменной одежде. Захар подбежал к нему.
Ты в какой номер вещи отнес? спросил Ребров.
Парень вежливо улыбнулся, не понимая.
Слышь, шпрехен ты в рот, ты не видел длинного гандона с чемоданами, Ребров изобразил пантомимой тяжелую ношу, и кошелку в панаме? он изобразил руками движения долбёжки. Не понимаешь? А так понимаешь?
Захар вложил в руку парня бумажку в двадцать евро. Тот улыбнулся и за локоть подвел Реброва к ближней двери.
Ключи! прошипел Ребров, и схватил носильщика за грудки.
Тот испуганно воткнул универсальную карточку в щель и скользнул к лестнице.
Захар толкнул дверь.
На полу в прихожей валялась белая панама. Ближе к комнате женское платье. Затем бюстгальтер и бикини. Тут же мужские брюки с трусами в них и футболка. Туфли были разбросаны по комнате. А посередине, на диване трахались двое!
Захар видел зад мужика и торчавшие из-за его спины пятки. Мужик растопырил ноги, и вислые яйца зашлепали женщине по ягодицам. В глазах у Реброва потемнело. Он занес кулак и потянул мужчину за плечо. Тот обернулся. С дивана на Реброва затуманенным взором смотрела незнакомая женщина. Она была похожа на Марину. Только старше, с вислой грудью и заросшим, волосатым лобком.
Женщина вскрикнула, судорожно прикрыла руками грудь и треугольник и испуганно спряталась за мужчиной.
Ты кто? изумился долговязый мужчина.
Ой, брат, извини, обознался! опешил Ребров и попятился к двери.
От радости, что это не его жена, он даже не заметил, как получил кулаком в зубы и сел на пол. Дверь не открывалась. Ему открыли и с бранью вытолкали вон.
К обеду скандал утрясли. Сказали, что носильщика уволят, но не уволили.
Лера надулась и не давала Реброву всю неделю до отъезда. А он не особо и хотел.