Демьян плеснул в купель ещё воды. Отец Петр нахмурился.
Достаточно, царственно произнёс он. Демьян тихонько прислонился к стеночке, утирая пот. Двое других служек давно сидели поодаль, тяжело дыша.
Петр взял с серебряного подноса кубок с вином. Перекрестил, шепча под нос слова молитвы, и передал маме. Она выпила, кажется, в два глотка.
Петр затянул песню. Язык её был старый и страшный, подходил этой зале с купелью как влитой. Все эти лики со стен и потолка словно говорили с нами через Петра и вместе с ним, отзывались эхом и хором. Поверхность воды, отражавшая всех святых из наших трущоб, подрагивала, и от этого казалось, будто они впрямь поют.
Я подал руку маме, и она, опираясь на меня, по ступенькам спустилась в купель. Петр и святые запели нотой выше, а слова стали ещё более шершавыми и гнутыми, ложились у наших ног тяжкой грудой. Мама зажала пальцами нос и погрузилась в купель с головой.
Подхватили песню Демьян и служки. Позеленевшие от времени слова метались в зале от стены к стене, усиливаясь, чтобы взлететь к нарисованному солнцу и к настоящему светилу, заглядывавшему в купель точно через открытое окно.
Мама вынырнула. Вода вокруг неё засветилась, и отражения задрожали ещё сильнее, будто с неохотой выпускали её. Затем вода потемнела, почти почернела, вспенилась и перестала отражать.
Я вдруг понял, что Петр перестал петь и подаёт руку маме.
Встань, Магдалина, сказал он.
Она тут же поднялась на ноги.
Я замер, боясь спугнуть чудо, но она правда стояла на ногах. Как будто и не ломала ничего.
Мама подняла на нас испуганные глаза. Переступила с ноги на ногу, как голубь.
Первыми засмеялись служки и заулыбался Демьян. «Цыц», прикрикнул на них Пётр, улыбаясь в бороду.
Выходи, Магдалина.
Мама улыбнулась. Тепло и радостно. Легко выскочила из вязкой жидкости, в которую превратилась вода, закружилась по зале и засмеялась.
Если ты перелом вылечил, то и это тоже! она схватила Петровича за руки и закружилась вокруг него. Ты смог!
Петрович старательно скрывал удивление, согласно гудел и улыбался в ответ.
Мама выздоровела!
Она тут же побежала получать выписку и по дороге выкинула эффектные туфли, на которых так эпично навернулась. Не из окна, как обещала, а просто спустилась вниз и швырнула в мусорный ящик. Потом наверняка помчится к хахалю, зависнет у него на неделю, но это пусть. Главное, что здоровая.
Я отправился в школу. И настроение мне не испортила даже контрольная по истории в форме ЕГЭ на последнем и единственном уроке, на который я попал.
Говорят, что ЕГЭ это проще, чем устный экзамен. А я думаю иначе. Когда тебя натаскивают на ЕГЭ, тебя натаскивают на что то общее для всех. А в устном экзамене ещё пойми, что в голове у препода и что он хочет видеть в твоём выступлении. Не, я так просекать не могу, поэтому лучше уж спокойно сесть и написать, как учили. Но там тоже нужно учить. И не так-то это легко, выучить именно то, что хотят видеть господа в Москве. Особенно если ты ученик обычной школы и учат тебя не то что спустя рукава даже пальто не снимая и в класс не заходя.
Уже протянув историчке лист, я вдруг хлопнул себя по лбу.
Елена Николаевна, можно ещё десять минут? Я вспомнил правильные ответы.
На ЕГЭ тоже будешь просить? фыркнула историчка и указала мне на дверь. Молодая, только после института, красивая, и потому вредная.
Пришлось выйти.
Ну и? спросил меня Алик, который написал раньше и теперь болтался в коридоре, как в проруби. Как оно, Орешек? или не какано?
Дрон, стоявший рядом, захихикал.
Остряк, буркнул я. На четвёрку.
Инфа, она сотка?
Сто тридцать.
А чё такой расстроенный?
Так в вышку же хочу. Сто раз тебе говорил, я потёр лоб.
В вышку он хочет. Я учу, и ты учи. Какой он был, твой вариант?
Ответить я не успел: из кабинета вывалился Грива, и рожа у него была предовольная. Мы переглянулись.
Грива, как оно? спросил Алик.
Или некакано? ехидно добавил Дрон, за что Алик сунул ему под нос кулак. Но Грива широко улыбнулся.
Файв, мужики!
И, напевая, попёр вниз явно в столовую.
Мы снова переглянулись, и мужики помчались за Гривой. А я остался ждать Джоджо. Бурчать же будет, что его игнорят.
Но следующей вышла из двери Кристина. Вышла и остановилась, пытливо глядя на меня.