Какой ужас! воскликнула Алексеева и посмотрела на то, как психолог притягивает ее руки к себе и начинает гладить, что вы делаете?
Ой, простите, Рыков убрал руки от девушки и сказал, простите, мне тяжело, особенно когда я вспоминаю тот день тот день, когда я увидел Веру в больнице. И после этого я не могу закрыть глаза, когда я закрываю их я вижу Веру, я вижу ее изуродованной и измученной. Она умерла при мне, там. Теперь вы понимаете, что ваш отец умер от инсульта мгновенно и без мучений? И вы не мучились. Вы ведь можете закрывать глаза и спать?
Я плохо сплю, но я могу закрывать глаза, заявила героиня.
И что вы видите? спросил психолог.
Я вижу пустоту. Эта пустота в моей душе. Думаю, это не лучше, чем ваши воспоминания, потому что эта пустота засасывает меня, и мне с каждым днем становится все сложнее жить.
У вас верно, нет любимого человека, сказал Евгений.
Да, теперь нет. Если вы имеете в виду парня, то его нет и не было. И мне даже не приходит в голову знакомиться сейчас. Сейчас я хочу лишь одного чтобы мой отец был жив, и все было как прежде.
А у моей дочери был парень, был, вы представляете, что он чувствует? спросил Рыков.
Представляю, сказала Алексеева.
Закройте глаза, Инна, попросил психолог.
Девушка закрыла. Герой снова взял ее за руки и спросил:
Что вы чувствуете теперь?
Я чувствую, как вы трогаете мои руки. Они дрожат так же, как и мои. И это меня немного успокаивает, героиня улыбнулась, скажите, а этот метод уже давно вами практикуется?
Нет, сегодня в первый раз, с вами, Инна, сказал Рыков.
То есть вы импровизируете? спросила девушка.
Именно, открывайте глаза, объявил Евгений, нет человека нелепее и бесполезнее чем психолог с психологической травмой.
Да бросьте вы, вы же можете опираться на собственный опыт, вы рассказываете людям о том, что случилось с вами. Вы помогаете и себе и им.
Да? удивился Рыков, а я думал, я работаю сейчас только ради денег. Инна, закройте глаза снова.
Только уберите свои руки с моих, это как-то напрягает, попросила девушка.
Евгений снова одернул руки, подловив себя на мысли об одержимости навязчивым желанием.
Представьте, вам под дверь положили букет с запиской без имени. Кто это может быть? спросил психолог.
Кто угодно, тайный поклонник, например, сказала героиня.
А точнее? Как он выглядит? Как его зовут? продолжил Евгений.
Не знаю, но знаю, что он высокий, в очках и какой-то совершенно нелепый. Он стесняется заговорить со мной, поэтому оставляет подарки.
Вы хотите его найти?
Хочу, только я не знаю, что я ему скажу, я ведь его не знаю, заявила Инна.
Открывайте глаза, Инна, попросил герой, подумайте, что вы можете ему сказать. А еще, будьте очень внимательны, он может быть где угодно и кем угодно, даже вашим сотрудником.
Беседа длилась еще полчаса, после чего Евгений назначил следующую встречу Алексеевой через неделю.
Нет, я был сегодня слишком агрессивен, какого черта мои руки тянулись к ней? думал Рыков.
Он закрыл глаза от усталости и вдруг неожиданно для себя вместо умирающей жены без рук увидел ее, Инну. Она была улыбчива, и эта улыбка была такой странной и пронзительной, что от увиденного Евгений резко открыл глаза.
А вот это уже совсем странно, подумал герой.
Глава 2 Некогда медлить
У нас уже четвертый труп, а вы не сдвинулись с места ни на шаг! возмущался полковник Васкевич полный мужчина за пятьдесят с горящими и вселяющими страх глазами.
Мы работаем, оправдывался капитан Тополев, сорокатрехлетний крепкий полицейский, который часто сам выезжал на места преступлений, поэтому держал себя в форме.
И что же вы сделали? Вы узнали хотя бы район, где живет маньяк? Или его психотип?
Почти, товарищ полковник, заявил Вячеслав Андреевич.
Нам надо не почти, а все. Если вы допустите еще одну жертву, я вас отстраню к чертовой матери. Делайте, что хотите и не хотите, хоть землю ройте, но поймайте маньяка раньше, чем он убьет пятую жертву, вся Москва на ушах стоит, люди уже выходить боятся, потому что не знают, откуда ждать напасти, Васкевич был настойчив и убедителен.
Будет сделано, товарищ полковник, сказал Тополев.
Вячеслав Андреевич был как никогда напряжен и разочарован. Следственный отдел, которым он руководил, взялся за невыполнимое дело особой важности: в Москве появился маньяк, которого отдел уже прозвал Поэтом.