Не найти нам сегодня общего мнения. Или ты мне специально противоречишь? Прямо всё принимаешь в штыки, о чём я не поведу речь. Давай тогда обсудим это, пока совсем не разругались.
Оно хорошо, что мы привыкли обговаривать наши суждения, так лучше понимая происходящее.
Мне приходится с тобою соглашаться, понимая правильность твоей позиции. Одно мне мешает: душа требует протеста. Не могу смотреть на человеческое свинство.
И вот ты мне говоришь, уподобляя свинье и меня. Оказалось, я ничем не лучше прочих. И во мне есть изъян, наличие которого должно портить обо мне впечатление. Вынужден с этим согласиться.
Моя главная проблема я являюсь соглашателем. К чему ни веди, я останусь при своём мнении, соглашаясь со всем, мне так неугодным. Воспринимаю за данность присущего мне характера.
Ты прекрасно знаешь о своих мыслях я редко распространяюсь при посторонних. Этакий представитель большинства, недовольного происходящим, вечно сетующим и ничего не делающим, в том числе и необходимого.
Борись! В тебе комплекс ущербности. Безусловно, он есть благо. Государству нужны соглашатели. Они серая масса. Безликая. От них ничего не зависит. Это их, как бы, устраивает.
А вот представь: подобные тебе начнут говорить о недовольстве, предпринимать действия для претворения в жизнь ими желаемого. Рухнет тогда всё! Хорошо, ежели страна устоит, не развалившись на части.
Не так сложно додумать, по какому принципу это произойдёт. Кажется, побуждающими мотивами станут национальные и территориальные интересы. Но зачем? От этого ничего не изменится. И тогда серая масса не увидит изменений. Всё останется прежним, кроме людей у власти: точно таких же, какие были до них.
Не раз думала о перспективах человечества, излишне заигравшегося в политику национальных интересов.
Человечество спорит о пустом, забыв про общий принцип само на себе паразитирует, собой же питаясь. Тем добиваясь благополучия отдельных членов, вполне похожих на деятеля, вырубившего Смарагдовый парк.
Так вот, стоит подобным тебе заявить о праве серой массы на честь и достоинство грозит произведением в умах людей революции.
Представь, ты во весь голос заявишь о желаемом. Сперва тебя поднимут на смех. Скажут: выискался искатель правды, ничтожность вящая с поганым языком. И заклюют тебя, не сумевшего за себя постоять.
Нужен яркий пример такого борца? Иисус Христос. Вот человек пострадавший за убеждения. Решение о его казни принял не поставленный правителем над Иудеей, а сами иудеи, испугавшись излишне благих помыслов.
Получается, нужно пасть жертвой обстоятельств, дабы механизм запустился.
Ты на это готов? Или собачники с курильщиками того не стоят?
Нужен резонанс всем полагается задуматься о реализации твоих убеждений.
Ещё раз вспомни Христа, при жизни ничего не добившегося, зато по его смерти были запущены процессы, зримые в современном обществе. Ведь гуманизм и правда шествует по планете.
Надеюсь, человечество сумеет выжить, преодолев злой рок гуманизма, превратно понимаемый. Всему суждено изменяться от первоначального замысла.
Как бы твои идеи не привели к уничтожению табачных плантаций и всех собачьих пород.
Своими рассуждениями ставишь меня в тупик. Проще замолчать, боясь открыть рот.
Отчего другие позволяют себе вольности, а я такого права лишён?
Пока получается, единственное моё право молча соглашаться абсолютно со всем.
Не кажется тебе странным придерживаться именно такой жизненной позиции?
Может ты и права. В конечном счёте, всё таким и является.
Я стараюсь выражать недовольство, на самом деле значения не имеющим. В меня плюют, я утираюсь и улыбаюсь в ответ, чтобы позже разразиться гневом, стоит мне оказаться в стороне. Мне такого не хочется. Быть выше этого не имею желания. Я действительно опасаюсь последствий. Как тогда быть?
Продолжать созерцать общество, подвергающееся разрушению? Или принять вариант: нет никакого разрушения?
Наоборот, человек становится сильнее, стоит абстрагироваться от повседневности. Этак вспомнишь Ницше, с его идеями о сверхчеловеке. Тогда как быть?
Поддержать Ницше? Признать в каждом право на им творимое? До добра это не доведёт У нас итак в стране анархия, прикрываемая будто существованием государства.