Она моргнула и, попятившись, с трепетом смотрела на светящееся Существо.
Коленнопреклонённый, вскинув лицо к небу, Он раскинул и руки и белоснежно-золотистые крылья, огромные, чуть ли не во всю площадку перед Источником.
«Ах, ну, что б ему не остаться таким?» в очередной раз подумала женщина. «Да, нет Понятно, всё понятно»
Он засмеялся, втягиваясь снова в тело Глеба Орлова, и его жена спокойно приблизилась, позволяя себя обнять.
Она почувствовала головокружение от телепортационного процесса, и вот они уже опять на той же окраине стадиона.
Солдат из отряда «R», выдал им их вещи, отсалютовал и скрылся в кустах.
Глеб обвёл вокруг себя рукою и оказался одетым в точности такой же костюм-двойку, в котором пришёл днём, на Стадион.
Тебе не идёт гражданская одежда, хихикнула Гонзалес. А уж этот пиджак вообще отстой!
Да чуть ли не все местные моего возраста надели такие. Орлов вздохнул. И так тычут, мол, ``Питерский выпендрюн``. Проводить тебя?
Ой, пожалуйста! Люси прищурилась, словно кошка,. Давай, иди, успокой Валентину Макаровну.
Девочка моя, растроганно произнёс Глеб, снова обхватывая жену за талию. Она тебе никто, а ты волнуешься! Ты меня не любишь, а заботишься!
Не перехваливай меня. тонкие губы женщины дёрнулись, пытаясь изобразить улыбку. Валентина Макаровна помогла спасти Даниеля. За одно это она для меня -роднее родной матери
«А Мэри только и помнит, что та её носом в погребе натыкала» невольно сравнил Глеб. По его спине пробежал холодок.
И меня ты терпишь только из-за Даниеля? Он хмыкнул.
Люси вскинула своё бледное лицо, и у Орлова остановилось дыхание.
Она погладила его щёки в точности так, как Валентина Макаровна.
Мне жалко тебя, прошептала Гонзалес. Да, может Даниелю и было бы лучше, если бы ты поменял тело на Не важно. Но ведь это мучительно больно. И потом сколько-то времени привыкать к новому Ты рассказывал.
Ты У него все мысли смешались.
Я не хочу чтобы ты страдал. Люси опустила голову, словно струйка воды, выскользнула из его рук и быстро двинулась прочь, в сторону дома.
Глеб не сводил с неё глаз, пока она не скрылась из его виду.
* * * * *
Когда Орлов подходил, возвращаясь на Школьный стадион, музыка немного изменилась.
Итак, услышал он. Подведём итоги первых двух конкурсов
Он прибавил шагу. Прежде всего подошёл к родителям.
Валентина Макаровна взглянула на него с тревогой, и Глеб обнял её.
Он не рискнул поделиться Светлой Энергией, но женщина просияла, как если бы он сделал это.
Сыночек, прошептала она. Ну, слава Богу! А я-то уж волноваться начала, где, мол, ты. Не забидели б тебя
Мамка Он едва выдохнул из-за спазма в горле.
Натянуто улыбнулся Олегу Петровичу и прошёл поближе к подиуму.
Мест здесь, на ``сиделках``, не было, но и так мужики в основном стояли и курили.
Глеб перевёл дыхание, блокируя мучительное желание присоединиться к ним.
Он постарался встать так, чтобы сильный ночной ветер хоть немного отдувал дым в другую сторону.
Возле подиума, приделали шесть фигурок, вырезанных из фанеры и разукрашенных, то ли под неваляшек, то ли в виде матрёшек. На каждой красовалось имя участницы и висели закреплённые коробочки с блокнотиками и карандашами на верёвочках. Желающие подходили, писали свои отзывы и опускали в соответствующий ящик.
Такие же наборы разместили и на столиках с ``фирменными`` блюдами участниц, и вот как раз сейчас и подсчитывали голоса, и читали отзывы.
Задумка удалась. Как на настоящем теле-шоу такого типа, парни едва удерживали девушек, рассаженых на сцене подальше друг от друга те время от времени пытались сцепиться.
Это не мешало им высказывать своё мнение о критике их блюд и ядовитых комментариев в адрес соперниц.
Всё это, приправленное бесцеремонными выкриками из аудитории, превратило конкурс в по-настоящему захватывающее зрелище.
Мужики в ``зале`` подзуживали бабёнок и девушек, не принявших участие.
Но и здесь следили, чтобы дело не доходило до рукоприкладства.
Глеб тоже, улыбаясь, разводил и удерживал особо активных.
Несколько раз, он, несмотря на всю свою тренированность, получал весьма чувствительно и каждый раз удивлялся, думая: «Во! А мы своих месяцами натаскиваем. Да, надо проехаться по глухомани, тут такие ДНК не тронутые да не испорченные остались»