Риш, как ты? воскликнул Усену во все горло, чтобы все услышали. Хорошо держишься на лапах?
Да вроде все нормально, а что случилось? немного обеспокоенно молвил лис.
Ну как же Риш, ты еще держишься на лапах, а я тем временем уже шатаюсь!
Что случилось? откликнулась Хис.
И она еще спрашивает?! Да твоя красота просто с ног сшибает! воскликнул Усену, и улыбнулся во всю пасть.
Риш и Хис в непонятках, переглянулись, и бросили встревоженный взгляд на Усену, решив, что ему не по себе. Усену решив не останавливаться на начатом, тут же подскочил к Уссу и начал:
Ох, как я завидую тебе Усс?
Это почему?
Ну как же, ты только посмотри на Риша?
Усс вопросительно взглянул на лиса, тот также вопросительно впился взором на барса.
Хис совсем его извела, смотри, одна кожа да кости остались, и шагу не дает ему ступить.
И также улыбнувшись, подбежал к Яхси.
Я знаю в чем твоя проблема Яхси?
И в чем же?
Во мне!
Что?
Ну да, сейчас в столь мрачной и серой обстановке, ты наверняка вспоминаешь свой родной дом, твою любимую.
Усену, тебе нездоровится?
Мне? Не-а, все в порядке, а вот тебе как видно недостает любви и ласки, дай-ка я тебя обниму, начал лезть Усену к Яхси, под дружный хохот друзей, которые потихоньку стали раскусывать, что с Усену.
Уйди! оттолкнул Яхси барса, отчего тот упал на землю, и, возведя лапу к небу, стал трагически причитать:
О нет, он отверг меня. Смотрите же друзья, как умирает дружба. А-а-а! застонал Усену, играя на публику.
Да, что ты, я же просто, подошел к нему Яхси, явно сожалея о своих действиях.
А-а-а, попался! воскликнул Усену, и вскочив, обнял друзей, и поклонился смеющейся публике.
Трагедия называется: «Как провести Яхси».
Ну, ты шутник! засмеялся Яхси, поняв, что его провели.
Усену, ни когда не видел тебя таким? молвил Яхси, оживившись и продолжив, как и все путь.
Значит, ты слишком много спишь! снова подшутил Усену, и не думая останавливаться, продолжал шутить:
О, Хис, красота из моих снов, неужели ты избрала другого? Скажи же почему? чуть ли не ползая на коленях перед Хис, прокричал барс.
Ты уж извини Усену, но ты не подходишь к моему цвету волос! шутливо ответила Хис.
Нет, вы слышали?! Все с сегодняшнего дня я выдергиваю все волосы из себя.
Не смей Усену, подхватил общее настроение Усс, А то совсем без разума останешься.
А он умнее, чем, кажется, смеясь, согласился Усену, поглаживая свою шерсть.
О как мне жить, я больше не владею собой? это все она, захватила весь мой разум, пленила сердце, начал Усену.
Здесь я не причем? молвила Хис, подталкивая Риша.
Я знаю, о ком он! молвил Риш.
Позвольте догадаться о своем обеде, молвил Яхси.
Вот, блин, меня раскусили, смеясь, молвил Усену.
После чего началась многочасовая шутливая беседа друзей, с множеством шуток, веселья и главное смеха, того, что так не хватало друзьям, и так чудотворно подействовало для снятия страха и чувства тревоги. Прерываемая лишь изредка во время интенсивного восхождения или быстрого спуска, эта дружеская беседа, позволила друзьям, хоть на время забыть о том, где они сейчас, что их окружает, и зачем они здесь. Сами того не замечая, подначивая друг друга, друзья разрушали возникшие невидимые преграды между друг другом, которые в последние дни только становились еще выше. Задав темп этому шутливому настроению, Усену, к своему изумлению, вскоре почувствовал, что друзья наконец-то стали смотреть на него иначе, чем было прежде, когда он являлся им обузой, неизлечимым ворчуном и эгоистом. Но больше всего его радовало то, что вместе с пущенными им шутками, он высвобождал из себя все то, что так мешало ему нормально общаться с окружающими. Стеснительность, вечное чувство ущербности, ненужность никому, незамеченность ни кем все эти ненужные чувства начали таять сами по себе, высвобождая тем самым его душу для более нужных и благородных чувств коллективизма, детской непосредственности, умения радоваться простым явлениям в жизни, веселости и радости. И даже когда все окружение Усену, было мрачным и серым, эти новые чувства, которые только начинали осваивать Усену, ни на минуту не давали ему соскучиться, посереть, усомниться в том, что перемены, на которые он добровольно шел, пойдут ему на пользу.