Сюда приближаются дэоин оэл. Другие люди. Такие, как я. Тебе нельзя с ними пересекаться. И они следят за мной. Я доберусь до машины и вернусь за тобой. Ты эн оэбриоир. Второй оператор. Пока ты вне опасности, но думаю это не надолго. У нас ещё есть шанс сбежать. Не пугайся. Ни дэнфэйд ме ту э гхорту. Я не сделаю тебе ничего плохого, обещаю. Но тебе придётся идти со мной. Я всё объясню. Постараюсь. Позже. Просто нужно быть уверенным, что я не ошибся. Сейчас я уже ни в чём не уверен. Погоди. Ещё раз проверю. Стой, не двигайся! с этими словами он снова направил на неё «телевизионный пульт».
Она инстинктивно зажмурилась. Но ничего не происходило. Он просто внимательно смотрел на чёрный эллипс в своей ладони.
Да, я не ошибся. Ты подходишь. Сейчас я не могу тебя с собой взять. Погоди. Тут рядом метро Марьина Роща. Позже вернусь. На машине, голос прозвучал уже мягче, но продолжал шатать почву под ногами, к нему было сложно привыкнуть. Каждое слово отзывалось низкочастотным гулом в ногах и макушке.
Она молча застыла, загипнотизированная, не в силах отвернуться от незнакомца.
«Не нужно меня трогать! Оставьте меня в покое! Да кто вы такой?!»
И мужчина, словно следуя этому желанию, обернулся, резко отстранился и оттолкнул её от себя. Толчок получился грубым. Она не устояла на ногах и упала. Когда поднялась, мужчины простыл и след, словно того никогда здесь не было. Как галлюцинация.
Она бы приняла этот вывод, если бы не одно «но». На запястье остался отчётливый красный отпечаток от его пальцев.
Давящий шум в ушах постепенно стихал. Пошатываясь, на ватных ногах, она подошла к остановке. Образы дороги, закрывающей горизонт, исчезали как мимолётный сон.
Всё произошло, как удар. Короткий и сильный. Оставалось только выйти из нокаута и привести мысли в порядок.
Она ещё долго стояла на остановке, поднеся руку к своим губам, вспоминая, а большей частью догадываясь, что же с ней здесь случилось, пока летний ветер не принёс капли дождя из набухшей грозовой тучи.
3. УСЛОВИЯ: МИРНА
Рэн! Рэн! Ну-ка, вернись обратно! Ты снова нарушил обет Молитвы! Сердитый женский голос разлетался с верхних этажей старого шестиэтажного здания из бурого кирпича.
Рэн, разрази тебя Старейшие громом! Снова донёсся раздражённый голос.
Худощавый мальчик лет шести с чумазой, перепачканной паутиной физиономией, обернулся на звуки. Его лицо было столь грязным, что было непонятно какого цвета его кожа, только жёлто-зелёные глаза блестели так жутко, что другие мальчишки боялись смотреть в них и поэтому не брали в свои игры.
Мальчишка, прекрасно зная реакцию настоятельницы Мирны, не боялся её, как другие дети. Поорёт и перестанет. Когда он сам этого захочет.
Настоятельница Мирна, я ненадолго! Я нашёл новых птиц! Там! Рэн крикнул вверх. Голос был звонкий, бесстрашный и наглый. Он утверждал. Определял место слов в этом мире. Только своих слов. Эти слова не желали подчиняться, кому бы то ни было. Никогда. Даже старой Мирне. Эту женщину боялись все, от служек до контрабандистов, которые иногда брали детей в услужение, но и они старались не проверять на прочность суровый нрав настоятельницы. Но только не этот мальчишка. Не его зависающие в воздухе слова.
Мальчик, не обращая внимания на проклятия, побежал от сердитого женского голоса в противоположном направлении.
Что за ужасный мальчишка! Великие Старейшие! В женском голосе появились нотки усталости и ненависти, Когда уже его заберут на службу!
Настоятельница приюта при Храме Перехода худощавая женщина шестидесяти лет, надо признать, не любила почти всех воспитанников своего интерната, но, несмотря на то, старалась быть справедливой и в меру строгой с ними. Она знала, что эти дети, когда вырастут, пополнят ряды «плохих людей» невостребованных обществом. Одна половина «сторчится» на низкопробной дури, вторая подохнет в пьяных драках или в бандитских разборках. Её воспитанникам никогда не стать руководителями, контроллерами, отличниками службы или специалистами. Так было всегда. Так предначертано. А после смерти, всё равно, все они пополнят горнила Низшего места.
Старый интернат на въезде в посёлок Ларел-Кри вообще слыл мало примечательным местом. В Альянсе Объединённых Земель существовало немало приютов при Храмах. Но этот был самым захолустным. Здесь едва ли набралось бы более тридцати воспитанников. Сам Храм, построенный ещё до Десятилетней войны, оказался далековато от основных трасс, да и местные посёлки были столь малы, что дети в них стали редкостью. Все уезжали в настоящий город Мене-Ар. А там полно своих приютов.