Vysheslav Filevsky - Весна предвечная. Ощущения небесного счастья и ангельского бесстрастия стр 2.

Межпланетный язык вне понятий и слов.
Я молчу  и понятен Вселенной,
Потому что сознание полнит любовь,
Потому что пою о нетленном 

О любви к Небесам. Как понятна она
Всем мирам  и духовным, и тварным!
Всем причастна душа, что в Творца влюблена.
Всё в ней ясно, светло, лучезарно.

Я понятен без слов. Принижают они
Сокровенные мысли и счастье.
Сердце полно любви и молчанье хранит
Вне желаний земных, вне пристрастий.

Сторонится сознанье земных языков.
Полиглот  он не тот, кто владеет
Языками Земли, но чья сущность  любовь,
Пред Всевышним кто благоговеет.

Пусть телесному уху не ясен мой тон 
Ему сердцем сочувствуют бездны
Тот, кто любит, поймёт мою песню,
Кто в Творца и творенье, как птица, влюблён 
И струит в мир любовь безвозмездно.

Средь многих благ моё  одно.
Мне говорят: «Вот в том-то благо».
Поверил  и, обжегшись, плакал:
То благо было не моё.

Пришёл к развилке ста дорог.
В одной признал свою судьбу я.
Но указал мне мир иную 
И на страдание обрёк.

Средь сонма правд моя одна.
Она ли Истина, как мнится?
Хотел в земное я влюбиться,
Но Дух сказал: «Люби Меня!»

Ему поверив, бросил всё я,
Стал нищ, меж звёздами летал,
Стихи о Вечности слагал,
Питался горнею росою

Счастливым стал ли я?  О да!
Хоть безалаберна судьба
Моя в глазах других, презренна
Обычай так несовершенен! 
Ему последовать  беда,
Ведь всё земное зыбко, тленно.

Всевышнее, к тебе мой огненный порыв.
Я пламенею на высокогорье Духа,
Непостижимые пространства возлюбив,
Где благодать ничто не оскверняет звуком.

На сих вершинах суете не зазвучать.
Несложно от планеты смутной оторваться.
Тут всеохватное желанье к Солнцу мчать
И красотой Святого Духа любоваться.

Народы далеко внизу, во страстной мгле.
Мне стыдно быть на человечество похожим.
Им невдомёк, как сладко к Божеству лететь,
Освободясь от низменной культурной ноши.

Свободен! В Небесах культуры  никакой.
Со духи девственных совместное пыланье,
Слепящий душу невещественный огонь,
Его тишайшее святое ликованье

В нечистой дымке подо мной вершины гор.
Я счастлив от интимной чистоты ослепнуть.
Солнцеподобное горение молебно.
Мне сей молебен память о минувшем стёр.

Душа, ты частица прекрасного сада.
Он  Рай, существующий в каждом из нас.
Вот ключ: он  молитва о внутреннем ладе,
О даре любить  так, чтоб слёзы из глаз! 

Любить Небеса и в любви истончиться,
Оставив в покое сомнительный мир:
Он  ложь. Правда ж в том, чтобы в Небо влюбиться
И жить только им  в океане Любви,

Сойти с экипажа, что в пропасть несётся
Исчез  будто не было Пыль улеглась 
И птицы в тиши, и священное Солнце,
В Котором душа от блаженства зашлась,

И радость огромная, как Само Небо
Убога, ничтожна пред ней суета.
Молитва чиста, как младенческий лепет:
О жизнь, ты свята, ты  сама красота!

Ты  Рай!.. Дверь любовным ключом отомкнулась.
Всевышний, спасибо за счастье любить!
Я ожил!.. Как будто бы в детство вернулся
К родимому дому Вот счастье! Вот жизнь!..
Божественно Солнце в ответ улыбнулось,
Суля непрерывно молитву творить.

Пропитавшись храмом  духом сущим в нём,
Можно жить, для виду миру подчиняясь.
В сердце Дух Святой. Я им благословлён.
Духом церкви, как живой водой, питаюсь.

Дух не лжёт, любовный пламень молча льёт,
Пóлымень в духовном сердце разжигая
В камне иль во тле моей душа живёт?
Ей какой милее храм?  она не знает.

Думаю, что каменный  середь святых:
Ей естественнее там, чем в теле бренном.
О, душа, я выстрою в сознанье дом для них 
Для Жезуса и Марии храм нетленный.

В нём причастьем будет бытие само,
Каждый миг существования священен.
Счастлив: мне любить по-ангельски дано,
В огненных мольбах почуяв вкус нетленья.

Силы нет от церкви душу отлучить.
Даже Небу, чую, это невозможно:
Дух церковный в сердце. Он животворит.
Холод и безлюбье перед ним ничтожны.

Огнь любви мешает церковь и меня.
Мы единая стихия  храм предвечный
Это ересь, так рассудит всякий встречный.
Только жизнь в полымени любви  судьба моя.