Они были девушками всегда. Но какими девушками? В настоящий момент я им внедряю память красавиц-комсомолок из двадцатого века.
Богиня-демиург кивнула:
Отлично. Пусть считают себе красавицами из других эпох.
И богиня махнула волшебной палочкой. Дыба и все приспособления вместе с истязательницами исчезли. Вновь Септипус и Фуриоуз стояли почти нагие, красивые девушки. Блондинка и рыжая. Мускулистые и всегда готовые к битве.
Ту появились еще две девчонки. Они возникли, словно по мановению волшебной палочки. Она блондинка с золотистыми волосами, другая вообще с белой шевелюрой, как снег.
Тоже почти обнаженные девушки, только бедра и грудь едва прикрыты тонкими полосками тканей. Они, слегка наклонив головы, поклонились и пожали руки.
Девушка с золотистой шевелюрой кивнула Септипусу-девчонке:
Теперь Наташа, мы в Древнем Риме. И нас ожидают новые приключения.
Септипус-комсомолка уже не помня своего прошлого, кивнула:
Да, Зоя! Если прикажет партия, мы обязаны выполнить любое задание.
Другая девушка обратилась к Фуриоузу, который был огнезарной девчонкой с отключенной памятью:
Привет, Анжелика! Мы уже стали беспокоиться за тебя.
Фуриоуз-комсомолка гордо расправив плечи, ответила:
Тут мы многое успели узнать. В частности, что вовсе не император Нерон поджог Рим.
Девушка-блондинка кивнула:
Возможно! Власть Кесарей ничем не лучше других! Она эксплуатирует человека человеком, что недопустимо.
Зоя охотно подтвердила:
Верно, Светлана! Нерон в любом случае был император-палач, а Рим государством-паразитом, которое не грех стереть в порошок.
Септипус-Наташа кивнула:
Да, это очень жестокая и несправедливая империя! А как беспощадна она к рабам.
Фуриоуз-Анжелика с этим согласилась, сердито топнула босой, загорелой ногой:
Да, мы советские комсомолки не должны терпеть подобного произвола! Тут даже детей пытают, и прижигают босые пятки девушек раскаленным железом. Я сама видела, как мальчика-пастуха лет десяти распяли только за то, что овца захромала. Этот рабовладельческий строй бесчеловечный!
Все четыре девушки хором воскликнули:
Позор Римской империи!
Перед ним возник мальчишка-демиург, он стал огромен, словно гора Эверест. Пацан-Божество заявил:
Ну что, моя милая четверка, готовы вы сражаться за свободу и счастье всех угнетенных на планете Земля?
Девчонки подскочили, вскинули свои босые, точеные ноги и воскликнули:
Конечно же, да!
Мальчишка-демиург ответил, скаля свои мощные, словно у волка зубы:
Я обещаю вам победу! Вам предстоит сразиться с армией Красса и спасти Спартака. И эта ваша новая миссия.
Септипус-Наташа с энтузиазмом пропела:
Кто привык за победу бороться!
Фуриоуз-Анжелика подхватила:
С нами вместе пускай пропоет!
Обе девчонки не помнили, что еще несколько минут назад имели сознание и память не последних людей Римской империи. А теперь у них совсем другая память, и они знают советские песни!
Зоя подхватила полная энтузиазма:
Кто весел, тот смеется!
Светлана добавила, подскакивая на своих сильных, голых ногах:
Кто хочет, тот добьется!
И вся четверка хором добавила:
Кто ищет, тот всегда найдет!
Септипус-Наташа подпрыгнула и перекрутилась в воздухе. В ней было чувство радости и активности. В тоже время где-то смутно в черепке сверлило, что она что-то забыла. Но вот что? Фуриоуз-Анжелика проревела с яростью:
Насилье крушит сталь,
Но злобы власть не вечна!
Септипус-Наташа подхватила:
А ты душою крепче стали стань!
И вся четверка хором пропела;
Когда тверда рука, и цели человечны
Ты можешь сокрушить насилья сталь!
Септипус-Наташа указала вперед. По дороге гнали колону из мальчишек-рабов и девушек рабынь. Почти нагие невольники, волокли цепи, и их подгоняли ударами бича. Две дюжины всадников сопровождали колону.
Септипус-Наташа прокричала:
Освободим пленных!
Фуриоуз-Анжелика подтвердила:
Все угнетенные да станут свободными!
Светлана согласилась:
Мы смело в бой пойдем за власть советов!
Зоя прорычала:
Вас в порошок сотрем в борьбе за это!
И девушки атаковала противника. Они бросили босыми пальцами ног острые камешки, подобранные с дороги и раскроили ими черепа воинам. А затем ворвались в ряды легионеров и провели мечами мельницы, срубая римлян. Каждый взмах кого-то да срубал.