Девчонка подмигнула Нил Нигилу и добавила:
А чтобы ты не думал, что я тебя оставила в гордом одиночестве и ты единственный мужчина в женском теле, я тебе дружка переброшу.
Богиня подпрыгнула, прокрутила вертушку и выпустила из голой пятки молнию. И перед, в который раз изумленным Нил Нигилом, возникла почти нагая тоже весьма мускулистая и красивая девчонка рыжей масти.
Она стояла и растеряно моргала.
Богиня с видом крупного победителя ответила:
Это центурион Фуриоуз. Был не слишком молодой и симпатичный мужчина, а теперь видишь, какая огнезарная красавица стала!
Нил Нигил присвистнул, девчонка и в самом деле прелесть. Только может быть слишком уж мускулистая, как и он сам. Обычно такие мышцы имеют девушки-гладиаторы или те, что работали в каменоломнях.
Но при этом высокая грудь и роскошные бедра совсем не лишали красавиц женственности.
Девушка Фуриоуз растеряно оглядывалась. Затем поклонилась Богине-демиургу и пробормотала:
О величайшая, сделай меня снова мужчиной!
Богиня воскликнула, тряхнув роскошными бедрами:
Нет! Ты такой в женской плоти мне нужнее. А теперь оба встаньте на колени и поцелуйте мне голые пятки.
Девушка Фуриоуз и девушка Септипус встали на колени. Они послушно поцеловали ступни богини. Но затем мелькнула тень и возник мальчишка в шортах. Девушка-демиург кивнула:
И мальчику тоже вы должны чмокнуть в босые подошвы.
Мальчишка было белобрысый и красивый, на вид лет двенадцати. И целовать его ноги казалось унизительным. Какой-то сопляк, а тут два римских, отнюдь не последних гражданина.
Септипус-девушка решительно заявила:
Не буду сморкачу ноги целовать!
В ответ мальчишка ударил голенью по лицу красивую блондинку с голубоватыми волосами и рыкнул:
Вас превратить в червяков?
Фуриоуз-девушка со вздохом предположила:
Это тоже Бог! А не просто мальчик. А богу это не столь унизительно.
И чмокнула девушка мальчишку-демиурга в пятку.
Пацан-творец кивнул и заявил:
Я тоже Бог! И Септипус отказался от великой чести. Тем не менее, я ему это прощаю. Но если хотите жить, то вам придется сражаться против тех, кого мы Боги-демиурги прикажем. Иначе бедствие неисчислимое придет на Рим.
Богиня грозно сверкнула глазами и заявила:
Ребята, хотите вы этого или нет, но вам девчонки придется сражаться против Рима и помочь победить Спартаку.
Септипус и Фуриоуз, эти девчонки с сердцами настоящих мужчин, воскликнули во все глотки:
Никогда! Никогда мы не повернем против Рима!
Богиня грозно топнула ногой. Блондинка с голубоватыми волосами и огненно-рыжая девушка оказались на дыбе. Появилось несколько обнаженных загорелых девчонок, лица которых были закрыты красными масками.
Они принялись терзать девушек-центурионов. Сначала босые ноги красавиц были зажаты в колодки и к ним стали подвешивать грузы. Это очень больно, связки растягиваются и выворачиваются.
Септипус-девушка заскрежетала зубами и проскулила:
Все равно я против Рима не пойду!
Фуриоуз-девушка прошипела:
Не бывать Римскому центуриону предателем!
Девушек-римлян продолжали пытать. Подвешивали грузы, вырывая из плеч суставы. Затем стали палачи-девчонки, обнаженные, но в масках, с волосами рыжей масти, бить плетками по спинам растянутых красавиц. Удары сначала наносились умеренной силы.
Богиня приказала, сердито топнув своей изящной босой ногой:
Бейте сильнее!
И вот пошли железные кнуты, которые распороли женскую кожу. Септипус и Фуриоуз стиснули зубы, но от ударов, сотрясающих растянутые тела, из горла выходили сдавленные стоны.
Вот по приказу богини под босыми ногами истязаемых девушек запылали жаровни. Огонь самки-палачи регулировали с помощью подачи газа. Сначала он был малый, но затем усиливался. Чтобы сразу не сжечь кожу, истязательницы мазали голые подошвы девушек растительным маслом.
И это была такая чудовищная боль, что Септипус и Фуриоуз, эти девчонки, завопили. Но тут же стиснули зубы, так что даже с уголков рта потекла кровь.
Но каких сверхчеловеческих усилий это стоило. Девушка-палач ткнула раскаленным прутом Септипусу под мышку. Тот охнул и опять вскрикнул. Теперь обоих девчонок-центурионов стали бить стальными, раскаленными в тут же возникшем камине прутами. И боль стала еще более страшной и чудовищной.
А еще палачи-самки взяли в руки щипцы с раскаленными зубцами и начали рвать грудь. Что чрезвычайно больно. Словно молнии тебя пронзают от пяток до затылка. Септипус подумал: Может хватит? Чем терпеть подобные страдания, сказать: выбор ясен, на все согласен! Но помогать ярому врагу Рима Спартаку и предать свою Родину нет! Римлянин должен быть тверже алмаза.