Хотите сегодня познать взрослую жизнь? Спросил Руслан, покрывая себя мантией прорицателя.
Наши глазки заблестели. Но этот блеск остался лишь у тех, кто верил в свою силу. А точнее, следовал ей. Отсев надежных произошел очень быстро.
Конечно хотим! Сказали те мы, что остались слушать.
Тогда после школы, идем пробовать эту жизнь на вкус. Ответил Дамблдор.
Обожаю этих лидеров. Тех, кто одним только словом, готовы переворачивать восприятие мотивирующих роликов. У которых уходит минут пять, чтобы расшевелить угасающую жизнь.
Тот момент был окончательным! Я про сомнения. Ведь, после познания мира из учебников, меня ждала одиночка за колючей проволокой. Я даже не стал придумывать небылицы, о том, как злобные силы не давали мне попасть вовремя домой. Итог сегодняшнего вечера, был предрешен, не спрашивать, а действовать!
После школы мы нарядились в рюкзаки, в которых было все для странствующего похода. Множество учебников, пенал, и физкультурная сменка. В общем, самое необходимое для выживания в непроходимых джунглях юношеского любопытства.
Отличался только я. Мой рюкзак выглядел, как дедушкин лакированный дипломат, с дюралевыми застежками. Эдакий, Дон Корлеоне в голубых штанишках.
Наш путь лежал в типичные заросли мироздания, в последний подъезд, моего же дома. Мы выстроились в кружок тайного братства, в ожидании секрета взрослой жизни.
Руслан достал коричневый камушек, и превратил свое лицо, в путь озарения. Я подумал тогда, что он сейчас скажет какую-нибудь глупость, мол, этот камень это вершина волшебства и заклинаний. Я не прогадал, как ни странно. Он повторил мои мысли, слово в слово.
Не понимая, что за бред он несет, мы одели маски разочарования. Это было ясно видно. Но он быстро нас успокоил, когда начал делать нехитрые манипуляции с табаком, и выпотрошенной сигаретой. Мы были слепыми птенцами на тот момент, но не до той же степени, чтобы не видеть очевидного.
Сомнений не было. Отказов тоже. И волшебная сигарета быстро разошлась по кругу. Тогда, я первый раз в жизни испытал практику искусственного дыхания, но не касаясь губ губами. Кочегар подбавлял угля, а странствующий паровоз, уносил нас в таинственные дали.
Что было дальше? А как объяснить мир, который наглухо перевернули?
Я погрузился в долгие разговоры, нескончаемые заборы, страстный смех. И в обострение всех чувств, вместе взятых.
Что это? Спросил я у духа времен, который стоял напротив меня, закутавшись в мантию мудрости.
Меня терзал вопрос о цветущем саде, который раскинул свои горизонты в моем новом восприятии.
Вон, видишь завод? Спросил меня дух, отвечая на мой вопрос. Туда еще стекается человеческая река.
Да, ответил я, сразу заметив завод.
А видишь черный силуэт, мерцающий белым? Он еще похож на человека. Продолжил дух.
Я узрел, как один человек, из целой толпы, направляющейся на завод, тихонько отошел в сторонку. Он держал в руках смешной дипломат, набитый сладкими ватрушками. Его штаны были ярко голубыми. А на этих штанах, росли хиппи-цветы, наполненные переливами, будоражащей разум музыки.
Вижу! Ответил я. Услышав эхо своего голоса. И схватившись за последнюю букву эха, улетел прочь.
Вглядись в этого человека! Посоветовал мне дух, не оставляя никакого шанса для отступления.
Я сконцентрировался. И человек, что ушел из толпы, засосал меня в свой внутренний мир. Я видел только, как исчезал подъезд. Как я пролетал мимо ребят, с которыми мы собрались. Как мне махал рукой Руслан, в обличие того самого духа мудрости.
Не зря тот чувак в голубых штанишках вышел на миг из толпы. И затащил меня в себя. Он оказался художником, писателем, режиссером, актером. Той глыбой души, которой пофиг на то, что завтра кончатся продовольственные запасы страны.
Миг трансформировался в вечность. Я познал иллюзорность времени.
Как я попрощался с ребятами, я не знал. Помню только долгую дорогу домой. А куда мне было еще идти? Ведь чувак с чемоданом сладких плюшек, пригласил меня в гости лишь на миг.
Когда я говорю, долгая дорога, значит я имею в виду, очень долгий и насыщенный путь. И пусть, в материальном мире он длился всего пяти подъездов.
За это время, каждая лавка, каждый прохожий, и каждый подъезд, являлись для меня, целым, отдельным миром. Представляете, я даже познал науку любви с пьяной женщиной. И ее совсем не останавливали мои голубые брюки, или мой странный чемодан-дипломат. Я освоил мудрость времен, изящество диалога, всю палитру оповещения истины в массы.