Мама! Рон показал на Энн.
Мама! подтвердила она, покачивая куклёнка.
Мама! Рон указал на Люси.
Даниель взглянул ему в лицо, оглянулся на Глеба.
Тот кивнул. Мама! Подойди к ней.
Рон отпустил руку мальчика. Тот ещё раз посмотрел на Глеба, неуверенно шагнул в сторону Люси. Ещё пол-шага.
«Только не шевельнуться,» приказывала себе женщина, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не сгрести сына в охапку, прижать к себе «Только не спугнуть.»
Ма-а-ма напевала Энн.
Иди, иди к мамке! подтвердила Валентина Макаровна.
Даниель приблизился и неуверенно, но обнял Люси.
Женщина подняла голову, и её глаза встретились с пристальным взглядом Глеба.
«Ты победил,» подумала она, закусывая губу, а Демон Смерти самодовольно ухмыльнулся.
* * * * *
Ангел Смерти бесшумно возник в спаленке. Он прежде всего погрузил Люси в максимально возможный глубокий сон. Женщина не решилась лечь к сыну под бок прикорнула в ногах постели.
Рон, на раскладушке рядом с кроватью, мгновенно проснулся и сел, неодобрительно покачивая головой.
Глеб склонился над Люси, внимательно разглядывая её.
Уломал я девку! Он хмыкнул, проводя пальцем по её щеке.
Женщина передёрнулась.
Не нравится? удивился Глеб.
А ты вообще хоть попробовал поинтересоваться, что ей-то нравится? Рон поднялся и буквально телом своим отодвинул Орлова. Ты мне не начальство больше. А я отец её названный! То, что она твоя пленница, не даёт тебе права презирать её. Не позволю я тебе обижать её ни в этом мире ни в том!
Да ладно тебе, растерянно отозвался Глеб. Вот беда-то! Я же вроде и с пленницами и с рабынями всегда хорошо обращался
Она через себя переступает! Рон смотрел на ту, которую он по-прежнему называл Бренда. Поухаживал бы за ней, хоть для виду-то!
Мэри позлить? Орлов покрутил в руке снова возникшую пачку сигарет.
Ты знаешь, что я всегда очень холодно относился к ней, напомнил старший демон своему брату. А за Джерри лично б за волосы оттаскал, да на недельку б на цепь посадил! Настрадалась она, а? Да Бренда через такое прошла, что Мэри только в кошмарах и то не снится! И теперь ещё тебя, мерзавца, навязали ей! Что ты с ней делать будешь? Скелеты дарить? В крематорий водить чай пить?
Ну и подскажи сам! огрызнулся Глеб. Мне Ядвига руки отбила! Пару раз ей, может угодил, и то, когда сам не ожидал!
Ох, дуралей ты Рон вздохнул. Ну, хоть цветы подари для начала.
A она меня этим букетом по морде? Да ещё, хорошо, если не при всех!
Вот и постарайся заслужить у неё такое чувство, что б она так не делала! Хоть раз она обмолвилась кому о ваших беседах задушевных? Я и то бы не знал, не скажи ты! Ещё стыда у тебя хватает хвастаться! А девчонка тебя под пыткой-то и то не выдала бы.
Орлов снова взглянул на Люси. Лёжа на боку, она прижалась спиной к металлическим прутьям спинки кровати, словно бездомная собачонка прикорнула под забором.
«Мэри ко мне сразу примчалась, аж голой,» вспомнил он. «Когда я ей, спящей, лилию на грудь положил Может и сейчас сработает? Даже Ядвига не обижалась, я же ей цветы регулярно присылал Хотя кто эту психопатку знает»
Он подумал, поколебавшись, добыл из Подпрастранства маленькую фиолетовую астру и положил её так, чтобы лепестки слегка касались лица женщины.
Люси прощептал он, впервые ощущая новое, странное, мучительно-тянущее за душу чувство. Люси Гонзалес Ты вечно будешь для меня Люси Гонзалес
* * * * *
Глеб спал на диване в центральной комнате, но мгновенно проснулся, когда вошла Люси. Для человека она двигалась совершенно бесшумно, и её крохотный армейский фонарик давал узкую полосу света, почти как лазер.
Она приблизилась к дивану.
Я знаю, что ты не спишь прошептала она.
Глеб открыл глаза. Люси вздрогнула, но по-прежнему улыбалась.
Ты боишься меня, он отметил грустно. Не угодил я с астрой? Или не угадал?
Подвинься, она велела чуть слышно.
Он послушался. Люси поставила фонарик на тумбочку рядом, и забралась ему под одеяло. Мне холодно.
Глеб обнял её так, как обнимают раненых или больных, когда ничего другого сделать не можешь. Думаешь в ``холодных объятиях Смерти`` тебе будет теплее?
Не знаю. Oна разглядывала его.
Может переберёмся на печку? предложил он, уже улыбаясь.