Франсин никогда не видела, как лечат наркозависимость, но, однажды, ещё подростком, её дня три продержали в ``психушке``, вот так же намертво пристёгнутую ремнями. Она помнила, какой это был ужас, она могла представить, какой пыткой это было для Орлова.
Он застонал, словно волна прошла по его телу, его голова мотнулась из стороны в сторону. Даже в его нос был введён катетер, подающий кислород.
Франсин невольно вспомнился её сын Сколько раз он вот так, ``нашпигованный`` проводами, утыканный иголками, беспомощно метался на больничной койке.
Глеееб, прошептала она, гладя, перебирая его тёмно-русые волосы.
Он замер, тяжело дыша, не открывая глаз.
К её изумлению, его сильные, волевые губы сложились во что-то вроде улыбки. На его лице ещё был ремень, удерживающий у него во рту защитную прокладку.
«Чтобы зубы на сломал Итак вон как губы обкусал»
У неё часто сохли губы, особенно по ночам, поэтому в кармане её пижамы всегда лежала плоская коробочка с гигиенической помадой. Она осторожно смазала ему губы; сейчас такие шершавые, ободранные.
«Милый мой,» промелькнуло у неё в душе. «Мой сломанный плюшевый мишка»
Он открыл глаза на секунду. Не такие сочно-синие, как были когда-то у Джерри. Голубовато-серые, словно тающий тонкий лёд.
Люси она скорее догадалась, чем услышала. Люси Гонзалес
Он снова лежал, словно мёртвый, и Франсин охватил чисто животный ужас.
Глеб
Он снова взглянул на неё, уже осознано.
Пришла полюбоваться, как меня здесь корёжит?
Прокладка мешала ему говорить, но это всё равно прозвучало со злобой.
Хами, сколько хочешь, Она ухмыльнулась, снова погладив его волосы. Он дёрнул головой.
Она тихонько засмеялась.
Ты же знаешь, я извращенка! А почему, действительно, мы не играли, привязывая тебя? Классика! Хочешь, дома так попробуем?
Он смотрел на неё совершенно потрясённо. Пута
Ага, Она протёрла его лицо влажной салфеткой. Поцеловала. Обработать тебе остальные места?
Тут же камеры, хмыкнул он. Впрочем, тебе тебе не привыкать, а Глеба Орлова несколько раз приглашали сниматься в ``эдаких`` фильмах, да он отказывался.
Она не успела заблокироваться и он хихикнул, прочитав её мысли. Cy*a ты. И вовсе не из-за размеров. Можно бы и так снимать, что не заметно. Всё равно деревенское воспитание сказывалось.
А у Олега Петровича запои бывали?
В том-то и дело, что нет, грустно уточнил Глеб. Историю родителей-то я проверил, а вот, что отец Валентины Макаровны был алкоголик узнал слишком поздно.
А нечего тела чужие воровать! Она тихонько хлопнула его по лбу.
Девочка, кто бы говорил! Он подмигнул. С четырнадцати лет, кто балдеет, ``ножками дрыгая``? Наслаждаться сексом можно только в физическом теле.
А страдать?
В любой форме, пока работает сознание, объяснил он уже совершенно серьёзно.
А душевные наслаждения? Она старалась понять. Ну, ладно, когда мы сидели, глядя на пламя в камине ``память предков``, когда мужчина возвращался домой. А Я помню выражение твоего лица, когда я спела там, в лесу. Ты подошёл Ты ТАК смотрел! Мне кажется за ТОТ взгляд я тебе могу простить все твои ``выбрыки``! Я поняла тебя. У тебя слишком ранимая, чувственная душа. А тебе приходится ``крутого`` разыгрывать. Не надо со МНОЙ.
Что, слабаки нравятся? Он недоверчиво хмыкнул. Жалеть приятно?
А она склонилась к нему и снова запела «Santa Lucia».
Легким зефиром мы в даль понесемся
И над водою, как чайки взовьемся.
Ах, не теряйте минуты златые
Санта Лючия, Сантаааа Лючия!
Он лежал, закрыв глаза, и Франсин сняла его слёзы не салфеткой, а губами.
Вы что же тут делаете? Услышали супруги.
Я его жена! Франсин развернулась, смело глядя на медиков и охранников. А вот как вы посмели не сообщить мне? Я Хозяевам пожалуюсь!
Простите мадам Тремблей, врач произнёс извиняющимся тоном, пока медсёстры проверяли Глеба. Но господин Орлов сам велел
А то вы не видели, в каком он состоянии был? Она фыркнула. Небось орал; ``Развяжите меня!`` Что-то вы не больно послушались! К пьяному бреду всерьёз относиться? Кстати, когда его можно будет забирать?
Глеб что-то попытался сказать.
Помолчи, дорогой! Отозвалась Франсин ``стопроцентным тоном жены``. Мы тут с доктором разговариваем.