Каштан
Избранная лирика
Илья Бровтман
© Илья Бровтман, 2020
Вместо предисловия
Магия поэзии
Стихи я писал всегда. Я писал не потому, что мог писать, а потому, что не мог не писать. Для меня стих был другом, которому, я мог доверить самые сокровенные мысли. Бывали времена, когда он был единственным другом. Единственный способ отделаться от навязчивой мысли это положить ее на рифму. После этого она перестает беспокоить. Позднее, читая свои стихи, я вспоминал свои мысли и обстоятельства, при которых стихи были написаны. Так, что они одновременно являлись еще и дневниками. Наконец пришло желание опубликовать свои стихи. Лучше всего такое желание можно объяснить в тех же стихах.
Когда заката ляжет тень,
Прощаемся со светом.
Но знаем мы, что новый день,
Нас озарит рассветом.
Когда приходит смертный час,
Нам нечего желать.
Ведь солнца бег и бога глас,
Не повернуть нам вспять.
И все же хочется любить,
Вернувшись на рассвете.
Чтоб мы опять смогли прожить,
В делах, стихах и детях.
Мне все легче говорить стихами. Например, почему я назвал свой сборник «Каштан».
Когда каштан на землю упадет,
То кожура на части разлетится.
Чтоб сохранить сорви созревший плод,
И осторожненько возьми как птицу.
Каштан не извлекая изнутри,
С мольбою стань как в церкви на колени,
И об асфальт легонечко потри.
Он станет мягким шёлковым шагренем.
Вот так и сердце. Хватающим рукой,
Колючками оно в ладонь воткнется.
Погладь и поцелуями покрой
Растает вмиг и трепетно забьётся.
Магия поэзии в параллелях, когда удается провести параллель между двумя не связанными между собой явлениями. Ты говоришь об одном, а думаешь о другом. И тогда читатель может увидеть в стихе то, что его беспокоит. Это может быть не то, о чем ты писал и не то, о чем думал, ведь параллелей может быть много. Жизнь протекает, по каким то глобальным законам, которые мы можем не знать, но они могут проявляться по-разному. В этом и есть магия поэзии.
Сбалансированность бытия
Как пример могу привести размышления о сбалансированности бытия. По моим наблюдениям люди делятся на два вида: энергетические доноры и энергетические вампиры. Эти два понятия имеют разную эмоциональную окраску, но я не вкладываю в слово вампир ничего отрицательного. Это просто люди, которые по своей природе настроены на потребление душевной энергии, также как донорам доставляет наслаждение, когда они этой энергией могут с кем-то поделиться. Вампиры так же нужны, как и доноры, ведь кто-то должен энергию потреблять. Гармония в обществе наступает тогда, когда энергия доноров и потребности вампиров сбалансированы. Это общие размышления, которые могут привести и к мыслям о миграции, ведь это нарушает энергетический баланс, и к мыслям о границах и визах, которые не позволяют этот баланс уравновешивать по законам о сообщающихся сосудах. Но я не ставлю задачу о философском развитии этой темы, а только хочу сформулировать ее для себя.
Кто брать привык все на пути,
Тот руку дружбы не предложит.
И будто надпись на груди:
Рожденный брать, давать не может.
Он кровь других сосёт в запой,
Вцепившись в шею мертвой хваткой.
А мне назначено судьбой
Отдать всю душу без остатка.
Да! Донорство меня пьянит.
Я кровь свою дарю с любовью,
И счастлив, если кто-то сыт,
И в стельку пьян моею кровью.
В развитее энергетической теории приходишь к моменту, когда донор должен откуда-то черпать энергию, и тогда приходят в голову такие строки.
Я рассказать хочу балладу,
Не о сокровищах Рескатора.
Не про Афину и Элладу,
А о судьбе аккумулятора.
Он молод был, и жизнь кипела,
Энергия на клеммах пела.
Трамблёр с ним кланялся с почтением,
А свечи с трепетным волнением.
И генератор, друг мой милый,
О нем заботился всегда.
Ему на долгие года,
Давал энергию и силу.
Он мог пятнадцать раз на спор
Крутить любимый свой стартёр.
Но вот прошли ампер-часы.
Ничто не вечно под луной.
Качнулись сил его весы.
Проситься стал он на покой.
Электролитные кручины-
Слоиться начали пластины.
И в банках, чья же тут вина,
Легла сульфата седина.
И все забыли об убогом,
Друзья, поклонники, враги.
Все прощены ему долги.
Готов предстать он перед Богом.
Он стар и немощен на вид,
На куче мусора лежит.