Президиум Верховного Суда РФ изменил судебные решения в отношении Ж. исключил осуждение его по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 3 ст. 162 УК РФ.
В постановлении Президиум указал следующее.
Действия Ж., совершенные в середине сентября 1999 года, суд квалифицировал как приготовление к разбою, то есть как неоконченное преступление.
Между тем преступление было окончено, поскольку, как установил суд, 20 октября 1999 года организованная группа в том же составе вновь выехала с целью совершить разбойное нападение на квартиру потерпевших Г. и, угрожая оружием, напала в подъезде дома на Г. с целью завладеть ключами от квартиры.
Таким образом, действия Ж. в отношении одного и того же объекта преступного посягательства, направленные на достижение единого результата, совершенные с теми же целями и мотивами, следует рассматривать как единое преступление, не требующее дополнительной квалификации действий Ж., предшествовавших оконченному нападению, как приготовление к преступлению.
В связи с этим квалификация действий Ж. по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 3 ст. 162 УК РФ является излишней, так как его действия охватываются оконченным составом преступления.
Постановление Президиума
Верховного Суда РФ
N 167П07
по делу Ж.
3. Разбой может быть признан совершенным с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего в том случае, когда виновное лицо участвует в причинении такого вреда или способствует этому в процессе завладения имуществом. Один лишь факт осведомленности виновного о намерении других осужденных совершить убийство не дает оснований для квалификации разбоя по признаку причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Установлено, что М. предложил Б. и К. завладеть имуществом Р.
В ходе подготовки к преступлению М. взял металлический прут для использования его в качестве оружия, изложил план действий, предложив в процессе завладения имуществом убить потерпевшего.
М. передал металлический прут К., отводя ему роль исполнителя убийства. После этого М., Б. и К. пришли к дому Р., выяснили, что в доме находится С. М. заявил о необходимости убийства потерпевшей. К., вооруженный металлическим прутом, проник на веранду.
Когда С. открыла дверь, К. нанес ей несколько ударов металлическим прутом по голове, а когда она упала, продолжил избиение ногами по голове и различным частям тела.
В это время Б. также проник на веранду и впустил М. М. в кухне взял нож и передал его К. с указанием убить С.
После этого К. стал наносить потерпевшей удары ножом. В результате потерпевшей С. были причинены телесные повреждения, от которых она скончалась на месте происшествия.
Затем осужденные забрали вещи на сумму 12820 рублей.
Указанные действия Б. квалифицированы судом (с учетом внесенных изменений) по п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 года).
Президиум Верховного Суда Российской Федерации, проверив материалы дела и обсудив доводы надзорной жалобы осужденного Б., изменил судебные решения на основании п. 3 ч. 1 ст. 379 УПК РФ в связи с неправильным применением уголовного закона.
Судом обоснованно признано, что Б. совершил разбойное нападение группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с применением предметов, используемых в качестве оружия.
Однако квалификация его действий по п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 года) как разбой с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей является ошибочной.
Согласно приговору, разбойное нападение в отношении С. признано совершенным с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей в связи с тем, что при завладении имуществом она была лишена жизни.
Убийство С., как установил суд, совершил К. при подстрекательстве и пособничестве М..
Б. при завладении имуществом участия в убийстве потерпевшей, в причинении тяжкого вреда ее здоровью не принимал, каких-либо насильственных действий не совершал.
Квалифицируя действия Б., суд указал в приговоре, что «он участвовал в обсуждении плана действий, был осведомлен о способе хищения и учиненное в ходе нападения с применением оружия убийство охватывалось его сознанием и умыслом. В соответствии с отведенной ему ролью он также проник в помещение, участвовал в завладении чужим имуществом».
Исходя из этого суд признал наличие в его действиях квалифицирующего признака, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 года).