Примечательно в этом плане и донесение князя Бековича-Черкасского Петру I о положении дел на Кавказе от 29 мая 1714 г., в котором он убеждае российского государя в необходимости привлечения кумыкских владетелей на свою сторону, поясняя это следующим образом: «ежели народ сей, за помощью божиею вашим мудрым промыслом при вашей стороне, тогда сила ваш в том краю наилутше разширитъся может, оттого и другим страх будет понеже сего пригорного народа в тех сторонах безмерно боятся, а паче в страх персияне, которые для опасенъя своего кумыцким князьям и шевкалам будто жалованье дают и ежели разсуждатъ их дела, то подобно дани, и расход великий от шаха персидского владельцам кумыцким повсягодно бывает»(Бекович-Черкасский А. // Алиев К. Таргу-наме. Лексикон С. 48; Аджаматов Б. А.Указ. соч. С. 9).
Об авторитете шамхалов Тарковских говорит то, что среди четыре: мест, отведенных для самых почетных гостей во время торжества в шахском дворе, одно место отводилось для шамхалов Тарковских, с целью еще более укрепить связь с ними (Кандауров А. А.К вопросу о происхождении кумыков. Махачкала, 1995. С. 27). Отдельные представители шахской семьи вступали с шамхалами и в родственные связи. Выходцы из них занимали отвественные посты при шахском дворе. Так, например, Фатх Али-Хан (1675- 17 Г, гг.), внук Ильдар шамхала Тарковского в начале XVIII века был великим-везирем (по современному премьер министром) Ирана. О союзнических отношениях шамхалов в определенный период истории свидетельствует участие в 1668 году объединенного кумыкско-персидского флота в составе 70 кораблей против России на Каспийском море (Там же).
Говоря о шамхалах Тарковских, необходимо отдать должное известному дагестанскому ученому Камилю Алиеву, который внес большой вклад в освещение истории династического дома шамхалов, правившего на Восточном Кавказе почти тысячу лет. В 2001 году автором была издана книга «Таргу наме. Лексикон», а в 2008 году «Шаухалы Тарковские. Страницы кумыкской родословной». Эти труды стали результатом исследования арабских, персидских, тюркских (кумыкских, татарских, турецких и др.), русских, европейских хроник и первоисточников, работы современных ученых.
Ниже представляем часть публикации Камиля Алиева, посвященной взаимоотношениям шамхалов Тарковских с Ираном:
«Несколько поколений принцев шамхалов Тарковских воспитывалось при дворе сефевидских шахов Ирана, находилось у них на службе, некоторые из них порой возносились на вершину власти, творили историю, заслуживали хвалу и хулу иоставили в ней свой неизгладимый след.
Тарковские шамхалиды (принцы Дома шамхалов Тарковских) в истории Ирана начинают фигурировать со второй половины XVI века.
Сефевидские шахи предоставляли им титул «Вали (наместников) Дагестанских». Они также «получали от персидских монархов золотую печать и грамоту при восшествии на управление».
Первый из тарковских шамхалидов впервые упоминающийся уже в эпоху правления Тахмаспа Первого, долгие годы возглавляет его личную гвардию. Отметим только, что в сефевидских исторических источниках он стал известен под именами «Асгари-Шавхал», «Чергес-Шавхал», «Авшар-Шаухал-Чаргазма».
Наиболее крупной и весьма влиятельной фигурой в сефевидской иерархии во второй половине XVII века стал Алхас-Мирза, сын Эльдара-шаухала Тарковского, воспитанный аманатом при дворе Шаха-Аббаса Великого, женатого на дочери Сурхай-шаухала Тарковского.
Алхас-Мирза (Сефи Кули Хан) сделался известным при дворе Шах Сефи I (16291642 гг.), отсюда его второе имя Сефи Кули Хан, и быстро выдвинулся, став одним из его приближенных. Алхас-Мирза был назначен беглербеком (правителем) Эривана и части Ширвана и долгое время управлял ими.
Фатх Али Хан Дагестани (16801720 гг.), сын Сефи Кули Хана (Алхас-Мирзы), выдвинулся при Шахе Гусейне в Главные визири (премьер-министры) шахского Двора. Еще при жизни он получил сан «визирь аземан» «великий визирь». По словам посла Петра I в Иране А. Волынского, «его еще называют Везир Аземан (Великий везирь. К. А.), а больше только ханом. Породою он из шефкалов, именем Фет Али хан Лет имеет 34». Шах, по свидетельству современников, почти не занимался государственными делами, передоверив их своему первому министру Фетх Али-хану.
«Во дворе шаха Султана Хусейна не было второго такого талантливого государственного деятеля», отзывался о нем польский посланник Тадеуш Крушински. Его подпись стоит под договорами, заключенными в 1715 г. Ираном с Францией и Россией. Слава же Фатх Али Хана росла, и шах, боясь усиления его власти и по внушению врагов Фатх Али Хана, завидовавших карьере и славе чужака, казнил его.