На маленькую площадь перед глинобитным станционным домиком собрали всех жителей и рабочих, присланных на строительство железной дороги.
Они увидели 4 танка с крестами на башнях и 2 бронетранспортера со странной эмблемой в виде ключа. Мужики подивились бронетранспортерам: впереди колеса, а задняя часть на гусеничном ходу, как у танка.
В центре площади стоял грузовик. Брезент, накрывающий кузов, прятал что-то странное.
Дорогие братья! начал обер-лейтенант. Меня звать Иван. Я такой же, как вы. Отличие только одно. Мы свободная страна. А вас Сталин превратил в рабов! Я знаю это, потому что жил в Сталинградской области. Моего отца арестовали только за то, что фамилия не понравилась НКВД. Вот что делал ваш Сталин! И сейчас делает. Посмотрите вокруг себя! Вы строите насыпь для железной дороги совсем как рабы Древнего Рима! Вас пригнали как рабов и заставляют весь день работать лопатой. Вы понимаете? Лопатой! Так работали только рабы в Древнем Риме! В Европе никто так не работает. На это есть экскаваторы и тракторы. А вы что, хуже! В чем разница между рабами Спартака и вами? Нет разницы! И еще. Среди вас много из Западной Украины. Кто оккупировал эти районы? Сталин! Но освобождение от рабства близко! Великая Германия освободит вас от Сталина. Вы будете свободными!
Офицер сделал передышку и посмотрел на людей. Они внимательно слушали. Некоторые одобрительно кивали.
Обер-лейтенант указал на закрытый брезентом кузов:
Сейчас вы увидите мощь великой Германии. Такого оружия нет у Сталина. Ваш писатель Толстой написал об этом оружии, назвав гиперболоидом. Кто нибудь читал? Есть у вас библиотека? Или Сталин не дает читать? В книге про гиперболоид инженера Гарина, который мощным лазерным лучом уничтожал любую технику. Немецкий разум создал такое чудо-оружие! Смотрите!
Брезент упал вниз. Виднелась конструкция, напоминающая большой прожектор, вокруг которого несколько ламп и прожекторов. Конструкцию повернули в сторону эшелона.
Офицер продолжил:
Смотрите и запоминайте! Айн, цвай, драй!
И сразу яркая вспышка света, выброшенная таинственным чудо-оружием.
Через мгновение оглушительный взрыв! Второй, третий! Взрывной волной людей валит с ног! Это рванул весь эшелон. Яркое пламя взметнулось очень высоко! Черные клубы дыма затмили и небо, и солнце. Как будто наступило солнечное затмение!
Штаб 28 Армии
Астраханский Кремль. Штаб 28 Армии. Трезвонят телефоны, слышны отрывистые команды, бегают офицеры. Все обсуждают событие на разъезде 3.
Тон задает начальник разведотдела штаба Армии подполковник Вячеслав Журавлев:
Всем думать! Что это было? Какое оружие?
Может, танк стрелял? Танки ведь были! Сколько их?
Четыре! Наверное, разведвзвод лёгких танков Pz. II
Да нет! Танки не стреляли! Немцы сказали, что лазерный луч! Но откуда у них лазерное оружие, ведь гиперболоид инженера Гарина фантастика! Ну не может быть такого оружия!
У страха глаза велики! Может, немцы огнемет показали? У них самоходные, очень мощные, на базе БэТээРов.
Да нет! Огня из огнеметов никто не видел!
Не обсуждают немецкий лазер только в кабинете начальника политотдела 28 Армии. Такая мелочь политработников не интересует! Задача у них государственной важности! Комиссия разбирает подозрительных товарищей:
Предложение отчислить из состава 4-го осбат 152-й осбр сорок трех человек. Они виновны в аморальном поведении, политической неустойчивости и нахождении в немецком плену. Место им в штрафбате! Предлагаем обсудить.
С места встает начальник особого отдела 28 Армии майор Сергей Решетов:
Товарищи! Особо отмечу кандидатуру лейтенанта Ильина! Очень подозрительный товарищ! В окружении был два раза. Дивизии полегли, а он выжил! Он предатель или трус! Нельзя его оставлять! В штрафбат его!
Командир батальона! Ваше мнение!
Кого в штрафбат?! Ильина? Он же никогда не был в плену!
Да! Но почему остался живой, когда тысячи погибли? Такого не может быть! Может, Ильин и есть немецкий диверсант, засланный для уничтожения наших войск?!
Политотдельцы слушают и посмеиваются. Слова Решетова относительно Ильина они слышали сотни раз. И сто раз лейтенанта проверяли. Проверяли тщательно, до самых «дедушкиных носков».
Решетов, видя такое отношение, достает блокнот: