«Какие добрые (иногда) бывают попы. Иван Павлиныч взял под мышку мою голову и, дотронувшись пальцем до лба, сказал:
Да и что мы можем знать с нашей черепушкой?
Сам тон настолько близок к провинциальному читателю, не отравленному философской демагогией, что он с умилением воспринимает сие как святое откровение и доброе начало он улыбается добродушно, и в этот-то самый момент не может даже представить за собой злого поступка или умысла.
В том-то и ценность. Может ли писатель сделать человека чище? да, может, и обязан это делать. Розанов, впрочем, поступил не по-писательски, и не по-философски по-человечески, обыкновенно
* * *
Розановский Бог домашний; спокойный, позвякивающий иногда кухонной посудой, как домовой (именно как домовой), сотканный из печного дыма, да и тех же самых печных вьюшек, о которых Вас. Вас. так сокрушался мол, «нет заботы».
Там, где есть Бог, дом; где Его нет кабак.
«Бога вообще в кабаке нет. И сущность Х1Х века заключается в оставлении Богом человека».
Церковь у Розанова гораздо ближе к человеку, ибо сосредоточена в мелочах, в движениях, в жестах. «Провел рукой по волосам. Кающегося и изнеможенного обнял ли. Вот слово церкви».
«Все больше и больше думаю о церкви. Чаще и чаще. Нужна она мне стала»
* * *
«Нужность Бога» объясняет всего Розанова. Н. Бердяев справедливо относил Розанова к типу русских богоискателей они чувствуют, что Бог рядом, но, ища Его, то приближаются, то, напротив, отстраняются от Него. Чаще всего Христа прочитывают по-иному ждут неканонизированного, без пыли веков; Того, Кто бы им дал «мудрость и огонь».
Судьба богоискателя всегда трагична.
Любой богослов нашел бы у Розанова пригрешений на несколько томов, как это, впрочем, и было сделано епископом Гермогеном, потребовавшим отлучения Розанова от церкви (по примеру Толстого) помешала революция, дело закрыли.
Наш герой пришел к опасному разделению: Бога вообще и Христа в частности. Последний у него предстал темным ликом. Посмертная книга Розанова «Апокалипсис нашего времени» поставила итоговую точку:
«Христос на самом деле невыносимо отяготил человеческую жизнь»
Он «Таинственная Тень, наведшая отощание на всю землю»
«Евангелие есть книга изнеможений»
«Христианство неистинно»
«Ругать» Христа занятие не такое уж новое, и кроме того, занятие довольно мерзкое. Действительно ли у Розанова Мертвый Христос, как у Ганса Гольбейна, Христос, «от которого вся вера может пропасть»?
Розанов никогда не терял Христа. Усомнился же в другом вслед за Толстым «Что же это за христианство, которое приносит одни несчастья?» Обытовленное понимание Живого Бога, Бога-Помощника, Бога-Судью, Бога-Спасителя не принимает, как оказалось на поверку, многих заповедей.
Человек знает, что безгласность и бессильность убийственны; человек любит другого человека и не может его бросить; наконец, в человеке есть те «жалкие страсти», воздыхать о которых не запретишь.
«Слабы мы, ибо человецы суть».
Да уж, лучше не попадать под эти ножницы
Вас. Вас. кажется, что Евангелие завело его в тупик
* * *
Печаль Розанова о Христе есть печаль Розанова о человеке: найдут ли друг друга?
Так уж вышло, что все писания Розанова поставили больше вопросов, нежели дали ответов. Уникальность же в том, что наконец-то «был напечатан» просто человек, были преданы огласке его мысли и чувства, причем, такими, какими они появились с самого начала
О чем писал Розанов? о Розанове
1996ЖАЖДА ОДИНОЧЕСТВА
Гоголь и его Апокалипсис (1996)
И чем больше молился несчастный кому неизвестно
Тем больше встречал он эти же рыла.
Он сошел с ума. Не было болезни. Но он уморил себя голодом.
Застыв, обледенев от ужаса
В. Розанов. Апокалиптика русской литературы.
* * *
На титульном листе трагедии Гоголя следовало бы написать: «Хочешь быть счастливым будь одиноким». Я бы, наверное, так и сделал, если бы не печаль Розанова о человеке, который, глядя на окружающие его рыла, сошел с ума от ужаса. Конечно, можно чувствовать себя Аполлоном в своей комнате, увешанной знаменитыми гравюрами Гойи; можно мнить себя высоконравственным человеком рядом с иллюстрациями Бердслея к «Лисистрате». Счастье какое счастье, что ты не такой, как они! Ты один красота, гармония, истина.