Пап, а как рыбка на них ловится?
Она бусинку ртом ам и все, поймалась.
Я тоже делаю ам и поймалась: в моей губе застрял крючок. Стою, реву!
Батя приволакивает меня к матери:
Валь, ну дура она, нет?
Я реву. В губе торчит красивая бусинка. Мать узнаёт свой скатный жемчуг, краснеет, бледнеет, и начинает орать на мужа. Я реву. Но родителям не до меня: мать бьёт отца тряпкой, потом скалкой, а потом ещё и сковородкой. Я продолжаю упорно реветь.
Но тут сама судьба сжалилась над малышкой: к нам в гости зарулили Каргаполовы. А тётя Нина (как я уже говорила) медсестра. Она сразу же побежала к нашей аптечке и аккуратно вытащила крючок из моей губы. Крови, конечно, было много, но ранка затянулась быстро.
Зато с этих пор у меня появилась новая кличка: ни какой-то там «Пуп земли», а «Золотая рыбка». Вот так!
Зимняя рыбалка лялечек не жалко
Как только мне исполнилось четыре года, отец стал брать дочь с собой на рыбалку. Зрелище конечно ещё то! Валенки, шуба, меховая шапка круглый неуклюжий клубок сначала едет на санках, а потом перекатывается от лунки к лунке, заглядывает внутрь и спрашивает:
А что там, туалетная дырка, туда надо делать <пи-пи>?
<Пи-пи>, <пи-пи>, хихикают мужики и дёргают жирную навагу одну за другой, одну за другой.
А ребёнок возмущается, когда его садят <пи-пи> не в лунку, а на снег. Но годы катятся намного быстрее, чем малыш по льду. Хотя с точки зрения малыша всё как раз наоборот. Но это лишь точка зрения малыша.
И вот это уже вполне осознанный человечек, который вместе со взрослыми дёргает жирную навагу одну за другой, одну за другой да хохочет от счастья. И сам, голыми руками прикармливает рыбу горохом! А <пи-пи> приходится делать всё также на снег. Ну ничё, ничё, годы и это забудут. Ведь что им будет, годам? Лишь бы море вовремя замерзало и кормило рыбкой уже твоих детей и внуков, маленький человечек.
Камбала и буква «Р»
Я долго не выговаривала букву «Р», до пяти лет точно. Папанька меня даже еврейкой называл, я помню это. Но однажды прибегаю к родителям и ору во всю глотку:
Р-р-р-рыба! Р-р-р-рыба! Р-р-р-рыба!
Ба, наша еврейка по-русски заговорила! И кто Инночку научил?
Деда Вавила.
Вавила на тебя кисель пролила?
Нет, Вавила р-р-рыбу ловила.
Селёдку?
Нет, не водку, а камбалу.
И чё?
Жар-р-рила она её.
И?
Сказала, что мне не даст, пока я не скажу «р-р-рыба».
Ах, ты наша рыбка!
Я больше не евлейка?
Еврейка, еврейка! А скажи-ка, дочь, «корейка».
Колейка.
Правильно, у нас узкоколейка. А скажи ещё раз «рыба».
Р-р-р-рыба! Р-р-р-рыба! Р-р-р-рыба!
Ух, наша! Сахалиночка. Ну и что, поела ты камбалы у деда?
Забыла.
Ну беги, беги, поешь.
А камбала у нас особая, северная. Это на юге острова её на сковородку «бух» нечищеной и она шкворчит, урчит жарится. Во Мгачах всё не так: сначала надо взять нож, плоскогубцы, надеть на руки садовые перчатки, и наматывая пупырчатую колючую кожу на плоскогубцы, снять её с рыбы. А уж потом кидать на сковородку белое мясо и слушать как оно шкворчит. Только что выловленная камбала это, ох, какая вкуснотища!
И я пошла её есть к деду Вавиле. Зря что ли мы с ним её ловили? А вы слюну поглотайте, поглотайте! Она вам ещё пригодиться на власть плевать да всяко-разно депутатов обзывать.
Ай люли, люли, люли,
к нам приплыли караси,
караси да щуки
на горе да на муки.
Сахалин вторые Сочи
Идём мы с матерью в поликлинику на прививку. А я услышала где-то припевку и горланю на всю дорогу:
Ростов-на-Дону, Саратов на Волге. Я тебя не догоню, у тебя ноги долги!
Мамка рада, дочь певучая растёт. Заходим в поликлинику, занимаем очередь, ждём. А больничка у нас одна: там и дети, и взрослые все в одни и те же кабинеты сидят. Ну не болтаться же мне без дела, пока ждём. Я и запела, да громко так:
Ростов-на-Дону, Саратов на Волге. Я тебя не догоню, у тебя ноги долги!
Мать занервничала, попыталась заткнуть дитятке рот. А я всё громче:
Ростов-на-Дону, Саратов на Волге. Я тебя не догоню, у тебя ноги долги!
Деды зашушукались:
Вот чё болезная ревёт, можа, у ей токсикоз?
Варикоз! вытянули бабки свои больные ноги.
А мужичок на костылях пшикнул на нездоровое детское пение, да и говорит: