Затем, что ему надо свою жизненную массу поддерживать, а баранина вкусное и питательное мясо. На Кавказе от баранины и вина сплошные долгожители.
Он ест, потому, что у него растущий организм? брат вспомнил любимое отцовское оправдание бездонности желудка.
Он ест потому, что не совсем живой
Я открыл ворота отец загнал машину во двор.
Это как?
Ты не поймешь, да и Танька запретила пугать.
А почему Шпулечник?
У викингов и германцев был миф о Норнах, богинях, плетущих нити человеческих судеб.
А при чем тут Шпулечник?
При том, что нити жизней на себя наматывает, как на шпульку. Чеши спать, не забивай себе голову. Подрастешь, расскажу про Шпулечника.
Брат вылез из машины и пошел к дому, не услышав, как отец добавил:
Если подрастешь
II
Новые времена новые возможности, похмельный отец постучал пальцем по столу, привлекая внимание. Перестройка, ускорение, гласность, дали нам новые цели и методы, новое мышление. Это вам не старые хомуты с заборов тырить.
Вить, ты прямо как Горбачев, уважительно сказала мать, тебе только пятна не хватает, а так, язык подвешен что твое ботало.
Мастерства не пропьешь, отец приосанился. Так вот, про что я? Вам, дети, наше поколение вручает переходящее знамя.
Какое? заинтересовался Димка.
Переходящее, раздраженно сказала мать. Что непонятного, балбес?
А где оно?
Мать посмотрела на отца.
Это метафора, вздохнув, начал объяснять отец, временами переходящая в гиперболу. Понятно?
Мы ни черта не поняли, но послушно закивали.
Вот и ладушки, отец кивнул. Тань, подавай уху. Первейшее дело с похмелья уха. Даже у классика было про брат с похмелья помирает ухи просит.
Мы начали хлебать жидкую уху из рыбы и лаврового листа с солью.
Тань, ты рыбки то оставь, сказал отец.
Зачем?
Вечером еще раз проварим, с морковочкой жареной, она за ночь застынет заливное будет на неделю.
Вить, может нам начать молиться перед едой?
Тань, что за муха тебя укусила? К чему нам эта дурь?
Мало ли смутилась мать.
После ухи мы с братом вышли во двор и сели на пни возле железного обода, служившего очагом.
У нас новый метод, сказал Димка.
Угу.
У нас новое мышление.
Угу.
У нас знамя!
Переходящее, поддакнул я.
Мы должны использовать.
Что использовать?
Новый метод, новые возможности.
Как?
Я придумал, как, брат хитро улыбнулся, из-за подбитого глаза став похожим на якута. Глаз пострадал от Сережки Рябого и Кольки Башкирина по кличке Башкир, поймавших Димку на мошенничестве при игре в карты. Мы их всех обманем!
Опять?
В этот раз точно обманем!
Как? без особого интереса спросил я. Участвовать в отцовских и Димкиных авантюрах мне уже надоело: прибыли никакой, а неприятностей полный мешок.
Мы наберем в магазине в долг.
И что? Наберем, отдавать же потом все равно надо.
Мы тетрадку сопрем, прошептал брат.
У продавщицы Ирки была тетрадка, куда она записывала взятый в долг товар.
Как сопрем?
Молча, глаза Димы блестели возбуждением. Залезем ночью в магазин и сопрем!
Я задумался: магазин за последние полгода взламывали три раза, но украсть тетрадку с долговыми записями никто не додумался.
Нам что, придется магазин взламывать?
Да.
Ты что, хочешь, чтобы меня посадили?
Ты вечно так говоришь, надулся брат. Когда в детский сад лезли, тоже так ныл. И что? Не посадили же.
Ты-то в детский сад сам не полез, нас с Чомбой отправил. Взял бы и залез, если такой умный. Все равно толку не было.
Тебе не было, а мы добычу украли.
Какую к черту добычу? Старый будильник и детские стулья? Стоило из-за этого мараться?
Ты и этого не взял. Впустую слазил.
Потому, что вы меня с секундомером обманули.
Значит, ты дурачок, если тебя так легко обмануть, Димка вскочил и начал приплясывать, напевая:
Обманули дурачка на четыре кулачка.
Приставлял пальцы к носу, как Буратино в кино.
Пока он так плясал, из сада вышел Коля Мартынец по кличке Чомба и, подкравшись, влепил Димке пендель.
Ты чего?! обиженно оглянулся Дима.
Ничего, просто так, Чомба уселся на пень, на котором недавно восседал Димка. Здорово, ребзя. Что делаете?