Нельзя было ходить каждую ночь. Приходилось выбирать темные, дождливые ночи. Время шло - подходила осень... Я упорно лазал...
И вот, когда все дело уже начало казаться блефом, мой щуп наткнулся на что то твердое. Это было шагах в пяти от того места, которое мне было указано. Случалось это часто и, обыкновенно это оказывался камень. Но щуп звенел каким то особенным металлическим звуком.
Сердце застучало... Наконец то... Я схватился за лопату, Копнул раз, другой, земля была рыта... Лопата шла легко... Яма стала в пол аршина глубиной... Пощупал рукой... Гладкая металлическая поверхность... Руками я докопал остальное и зубами вытащил шкатулку. Большая, тяжелая. Зарыл яму, засыпал листьями, снял плащ, завернул в него ящик, с трудом перелез через забор и пошел...
Нести было тяжело. Но я не шел, а танцевал... Было часа 4 утра... Я пришел домой. Взломать? Нет инструментов....
И я невольно "растянул удовольствие". Удовлетворенный, лег спать...
На утро разочарование... Взломал и нашел... документы.
Выругался. Но разобрав их, на дне увидел бумажку в 1000 крон. Она уже тлела, но я ее все таки продал. Денег не было но появилась уверенность, что дело не блеф. Прибавилась сила и энергия.
Но поздно... Мое дело - "сезонное". Выпал снег. И я остался без работы... Да видно и не судьба была на этот раз довести его до конца...
На дворе стоял крепкий мороз. Было около часу ночи, когда я, вернувшись домой, начал раздеваться, чтобы лечь спать. Стук в дверь... Громкий, настойчивый... Затем маленький перерыв и опять стук.
- Обыск! - сразу понял я.
- Но по какому делу? Контрреволюция или недавние "дела"? Первое лучше, но если второе, то крышка...
Я открыл дверь. Впереди управдом и за ним... человек 10 с винтовками. Конвой велик! Берут за "дела"! Предъявили ордер на обыск и арест. Перерыли все, забрали переписку.
- "Одевайтесь"!
Я оделся и мне дали только двух конвоиров. Остальные отправились в другом направлении. Сразу стало легче. Но в чем дело, я все таки не понимал.
Если бы мне за полчаса до ареста сказали, что я сегодня буду арестован, то я бы рассмеялся. Когда для этого были все основания, то я находился на свободе. А теперь, арестован? Раскрыто?. Не может быть. Но сердце все таки екало...
Мы пошли по Невскому, свернули на Литейный.
Ясно, что ведут на Шпалерную... Неприятны эти первые моменты после ареста. Особенно ценишь в это время свободу. Явилась усталость, вспомнилась квартира, кровать, захотелось раздеться и лечь спать... А тут в перспективе опять старое. Отвык я от этого.
Привели на Шпалерную... И картина стала ясней. В приемной уже толкалось несколько сонных физиономий и все время приводили новых.
Но я был удивлен тем обществом, в которое я попал. Это были по большей частью люди Нэпа, и только изредка попадались знакомые по Петрограду лица. Приемная набивалась все полней и полней, ее начали разгружать. Часов в 6-ть утра я попал в камеру. Охать и ахать было нечего. Надопоставить на всем крест, во что бы то ни стало бежать, достать клад и довольно, надоело... Надо уходить за границу. Было досадно, что взяли тебя, как рябчика. Ну ничего, все равно я уйду...
А теперь немедленно спать... "Чем крепче нервы, тем ближе цель". Я откинул койку, лег, и быстро заснул под разговор, суды и пересуды, оханье и аханье той компании, в которую, по воле Г. П. У., я попал на этот раз.
На следующий день из газет выяснилось, что в Петрограде арестована вся накипь Нэпа. Были перечислены все категории - тут были спекулянты валютой, торговцы спиртом и кокаином, кабатчики, шулера, клубные арапы и прочие, "социально опасный" элемент Советской России.
Я был страшно обижен. Ни к одной из этих категорий я себя причислить не мог. Но присмотревшись, я увидел, что и вся компания совсем не то, что ей хотят приписать.