Ударили барабаны и вострубили трубы, чтобы в музыке подчеркнуть триумф справедливости. Оба пленных испанца предстали перед королем и пали на колени, умоляя о пощаде. Медея, вне себя от гнева за неудачу, вскочила с трона и, жалуясь на судьбу, провозгласила, что отныне ей придется во всем подчиняться воле Екатерины. Сивилла выстроила танцоров в хоровод и именем Юпитера повелела считать эти дни днями веселых праздников.
Постановка имела у публики немалый успех. Не успели отзвучать последние такты музыки, как гости встали и наградили представление громкими аплодисментами. Король лично отвел обоих испанцев обратно на сцену, восхищенно обласкал танцовщиц и обнял других исполнителей. Шико, стоя за кулисами, от души радовался успеху спектакля. Но какую радость получила от представления госпожа Екатерина? В конце концов она подчинила свое сердце требованиям королевства и согласно воле короля вышла замуж за герцога де Бара, а не за графа Суассона, которого искренне любила. Она, убежденная протестантка, была отдана в жены лотарингскому герцогу только для того, что примирить оба дома. Однако аплодисменты публики, которая, несомненно, поняла политическую подоплеку, показали королю, что он был прав. Да здравствует король! Да здравствует госпожа Екатерина! Шико был доволен.
Пока в зале еще звучали аплодисменты, Шико поспешил закончить приготовления к следующему балету. Шесть танцевальных пар были уже одеты в костюмы и занимались тем, что накладывали на лица последние штрихи грима. В прошлом году балет чужеземных народов имел при дворе такой оглушительный успех, что Шико решил по случаю праздника повторить постановку. Когда он бросил последний взгляд на переодетых турками, индийцами и персами танцоров, взор его невольно задержался на юной Генриетте д'Антраг. Эта семнадцатилетняя девушка сидела в группе индийских танцовщиц и соответственно была весьма легко одета. Темно-каштановые волосы были спрятаны под огненно-рыжим тюрбаном, красивое лицо покрыто толстым слоем румян. Шею украшала усеянная бриллиантами бархатная лента, от которой к талии спускались узкие темно-синие, вышитые золотом полосы шелка. Руки были обнажены, а плечи были схвачены похожими на змей витыми золотыми цепочками. Нижняя часть тела была облачена в широкие ярко-желтые шаровары, стянутые у щиколоток красными, украшенными крупными жемчужинами лентами. Шико был изумлен, но не успел он подойти к Генриетте, как за кулисы вошла Мари Эрман и обратилась к нему:
— Приветствую вас, досточтимый господин Шико. Примите мои комплименты. Представление получилось блистательным.
Шико повернулся к женщине. Как и все присутствующие, она была в маске, но рыжие волосы предательски торчали из-под полупрозрачной накидки.
— Благодарю вас. — Он понизил голос. — Почему она танцует индийский танец?
Женщина посмотрела на Генриетту и смерила ее оценивающим взглядом.
— Должна признать, что было бы жаль прятать такую прелесть под персидским костюмом.
Шико снова внимательно посмотрел на Генриетту. Девушка почувствовала его взгляд и, смеясь, обернулась к нему. Темно-синие полосы шелка немного разошлись и обнажили красивые груди.
— Это вы придумали для нее такую роль?
— Честно говоря, я обсудила этот вопрос с господином Бассомпьером. Но могу по секрету сообщить вам, что таково было желание короля — поручить ей танцевать в индийской группе. Ничего больше не говорите. Его Величество видел балет еще осенью и прекрасно знает, каков индийский костюм. Должна сказать, что могу лишь поздравить короля с его выбором. В действительности индианки малы и безобразны, кроме того, у них плоские носы. Я видела их в Марселе.