А может, продашь душу дьяволу, раз так хочешь успеха, что тебе за него ничего не жаль?
Кто это сказал? Шепчущий голос доносился из кустов можжевельника. Он ободрал о них руки, отводя ветви. За ними никого. Красный лоскут и мелькание яркой накидки это лишь игра закатных лучей.
Кинотеатр «Синий лотос» почти потерялся в зарослях. Два сфинкса дремали у входа. А внутри семь статуй. Нет, ему лишь почудилось. Статуи остались далеко. Дома. Сгинули в дни революции. Рассказ прадеда о них, был всего лишь бредом умирающего. Он видел лишь иллюзию и тогда, и сейчас.
И все же ощущение того, что ангельские статуи стоят здесь и ждут конкретно его, было очень навязчивым.
Двери в кинотеатр не были заколочены. Он легко вошел. Внутри оказалось мрачно, темно и пусто. А чего он ожидал? Того, что изысканная публика собралась здесь для премьеры?
Тут и должно царить запустение. А еще, по словам гида, тут опасно. Все строение может рухнуть в любой момент. Ему было наплевать. Пусть рушится, погребая его под обломками. По крайней мере, он погибнет, как библейский Самсон. Он знал о таковом только благодаря тому, что когда-то снимался в его роли. Вся грамотность Даниила исходила, увы, лишь из сценариев, которые приходилось прочитывать по мере необходимости и которые не всегда соответствовали книжным сведениям. Так в интервью он пару раз опростоволосился, не учтя того, что в библии и в романах все происходило несколько не так, как описали сценаристы. Неловкую ситуацию тогда замяли. А сейчас вся жизнь катилась под откос. Этого уже не исправишь набором хитрых фраз, создающих звездный имидж.
Остался ли в кинотеатре бар? Даниилу жутко захотелось снова выпить. Конечно, глупо надеяться, что в заброшенном здании завалялась где-нибудь бутылка. А вдруг?
Ты пришел не за тем, чтобы посмотреть фильм?
Кто это говорит? Голос определенно женский. А смех, последовавший за ним, напоминает хор из нескольких голосов. Даниил вздрогнул и начал слепо оглядываться по сторонам. Здесь никого не должно быть. Кинотеатр ведь давно заброшен. Но это не значит, что кто-то не мог войти сюда так же, как вошел он. Через незапертую дверь. И почему дверь не заперта? Вероятно, кто-то ее взломал. Какие-нибудь подростки решили устроить здесь место для тусовки? Хорошо бы. У них можно будет одолжить банку пива за автограф.
Вместо подростков он заметил в холле бледное сияние фигур на постаментах. Манекены или статуи? В темноте было не различить точно. Фигуры нависали над полом, будто готовые ринуться в полет.
Иди к нам!
Голоса звали не из холла. Он заметил что-то блестящее вдалеке. Какие-то шарики вертелись, подобно волчкам. Вероятно, они подвешены за лески. Слышался тихий стук, с каким шашки обычно передвигают по доске.
Билет не нужен! Присоединяйся к нам за бесплатно пока за бесплатно.
И снова журчащий смех. Теперь голосов было точно два. Оба женские. Даниил пошел на звуки и наткнулся в темноте на край круглого фонтана, который расположился прямо в холле. Воды в нем, естественно, не было. Похоже, он давно не работал, но каменный лотос в его центре на миг показался живым растением, тянущимся корнями за гостем.
В коридоре, ведущем к закрытым дверям кинозалов, стояло искусственное дерево с красными сердцами на ветках вместо привычных листьев и цветов. Они кровоточили. Это какой-то эффект? Даниил хотел коснуться их рукой, но звонкий женский голос отвлек его.
Хочешь поиграть?
Как он раньше не заметил крошечный тамбур и красотку, сидящую на тумбе за миниатюрным столиком? Стол был размером не больше бочонка, на котором разложили доску и фигурки, отдаленно напоминающие шахматные.
Девушка поманила его сесть на свободную тумбу по другую сторону столика от нее, и Даниил послушно сел. Даже присоединился к игре, хоть и не понял до конца, как в нее играть и зачем он, собственно, это делает. Фигурки на доске крутились сами собой, как волчки. Он едва за ними следил. Старинное платье девушки, явно относящееся к театральным костюмам, невольно восхищало, как и ее замысловатая прическа.
Даниил подумал, что неплохо бы представиться, но едва раскрыл рот, как девушка опередила его.
Я знаю, кто ты.
Тем не менее, автограф она у него не попросила, сделать селфи даже не попыталась.
А кто ты? он был заинтригован, и как это ни странно больше всего его завлекло отсутствие всякого интереса с ее стороны к его звездной персоне.
Зови меня Корделия, небрежно сказала она, почти пропела. Такого странного певучего тона он еще ни от кого не слышал. На ее голос будто сползались из мрака какие-то восхищенные жуткие существа. Наверное, все это тоже оптический обман. В конце концов, кино и кинотеатры это мир иллюзий. Здесь все ненатуральное.