Сведения о пребывании В. А. Игнатьева в Белоруссии также содержатся в Части X в очерке «Как создавалась «очарованная» душа».
В шестой части представлены фотографии старого Слуцка в почтовых открытках; фотографии учебных заведений; фотографии Слуцкого монастыря и др.
Годы жизни и работы в Белоруссии (май 1916 г. июнь 1923 г.)
[1965 г.]
Всё, что содержится в этой
«повести временных лет» моего бытия
есть результат «ума холодных наблюдений
и сердца горестных замет».
[Назначение в Слуцкое духовное училище]
Волею судеб от Учебного Комитета при Святейшем Синоде я получил назначение преподавателем латинского языка Слуцкого дух[овного] училища Минской губернии. Это произошло в феврале 1916 г.5 Слуцк был в прифронтовой черте, в 65 километрах от Баранович, где проходила линия фронта, и училище было эвакуировано в г. Ковров Владимирской губ[ернии]. Из семинарской квартиры мы переехали на частную около Слудской площади, и я продолжал жить в Перми.
В апреле я предпринял поездку в Минск с целью уточнения своего служебного положения.6 Уже за г. Борисовым, что на железнодорожной линии Москва-Минск, начинались окопы, и, таким образом, близость фронта была очевидна. С особенным вниманием я всматривался из вагона в ту часть пути, где Наполеону удалось проскользнуть за Березину, но где его доблестное войско было окончательно потрёпано. В вагоне чувствовалось приближение фронта: было тесно, какие-то эвакуированные польки всё время «тараторили» на ломанном русском языке, и слышалось «пани, пани». Какие-то нищие бродили по вагонам, распевали песни и просили милостыню. Было неприятно сознавать, что вблизи фронта и допускалась такая распущенность в поезде.
Поезд пришёл в Минск часов в десять утра. Погода была хмурая: мелкий дождь моросил с утра. В городе была грязь. Коняги еле-еле тащили конку. Всюду двигались военные фургоны. На каждом шагу встречались военные, сёстры милосердия сновали повсюду. Казалось, что жители запрятались в норы, с опаской выходили из них по хозяйственным нуждам, а потом скрывались опять в своё логово. Немцы по нескольку раз в день бомбили город. Мне удалось встретить кое-кого из служащих в Минской дух[овной] семинарии, которые мне сообщили, что я приехал в Минск напрасно и чтобы я возвратился в Пермь и ждал вызова на работу. На ночь мне дали койку в какой-то комнате подвального этажа, где я переночевал в жутком одиночестве. Утром где-то по близости разорвалась с большим грохотом бомба, и слышался протяжный звук сирены. Под вечер я отбыл в Пермь.7
Вызов на работу был мной получен во второй половине мая с предложением явиться в местечко Паричи Бобруйского у[езда]8 по окончании пасхальной недели. Мне надлежало проехать по железной дороге до Бобруйска, а дальше на пароходе по Припяти плыть в Паричи. Уже на станции в Бобруйске я встретил одного из учителей Слуцкого дух[овного] училища Ивана Александровича Новицкого9, с которым мы вместе и отправились на пароходе. В Паричи мы прибыли под вечер и ночевали в грязной еврейской гостинице-харчевне, а на утро явились в Паричское женское училище ведомства имп[ератрицы] Марии.10
[Местечко] Паричи
Это большое белорусское село, по-белорусски именуемое «местечком». Население в нём преимущественно еврейское. Здесь было местопребывание земского начальника. Была небольшая деревянная, как обычно в Белоруссии, церковка, совершенно скрытая от глаз окружающей её пышной зеленью из тополей и белых акаций.11 В местечке был врач из евреев, были врачи-дантисты. Среди еврейской бедноты выделялись семьи еврейских богачей, торговцев лесом. У них были большие дома, прекрасно обставленные мебелью, которые теперь пустовали, потому что хозяева их эвакуировались вглубь страны.12 За рекой была низина болотистое место, и через реку и эту низину был построен деревянный мост, длиной версты на три на случай отступления из этого района фронта. Кругом в разных направлениях были устроены окопы. Одним словом, здесь чувствовалось уже непосредственная близость фронта.
В местечке было женское училище ведомства имп[ератрицы] Марии, как указано было уже выше. В Белоруссии эти училища заменяли епархиальные женские училища. Здесь был целый комбинат деревянных строений, в числе которых были строения с классами, с общежитиями и пр. Отдельно были строения с квартирами администрации, учителей и прочим обслуживающим персоналом. Отдельно стояла каменная церковь.13 Место было живописное: было много зелени во дворе сирень, жасмины, а на улице около домов пышно росли белые акации, которые во время цветения источали опьяняющий аромат.14