Один из них указал рукою на смутно мерцающий слабыми огнями шпиль останкинской телебашни, другой поглядел туда же, затем, чиркнув спичкой, сверился с какой-то бумажкой и кивнул головой. Они подняли капюшоны, поплотнее запахнулись в свои плащи и, сутулясь под пронизывающим ветром, пошагали в непроглядную темную сырь. Скоро фигуры их растворились в ней, один только сверток еще некоторое время белел во мраке, но потом и он исчез с глаз, надо полагать навеки...
- ...Ну а конкретно что вас напугало? - не унимался дознаватель. Ведь должна же быть причина массовой паники....
- Да как сказать...... Сробели как-то...... Дух от них... А потом, сверток......
- Ну а какие еще приметы? Конкретней, пожалуйста......
- А-а! Вспомнил две приметы!
- Ну?
- У одного голова обвязана, кровь на рукаве......
- След такой еще стелился за ними по сырой...... по сырому перрону......
- Простыл уж след-то, - вздохнул дознаватель. - Мало, граждане хорошие, фактов. Ничего по факту нет. Дело нельзя завести. Вот если вскроются какие-нибудь новые обстоятельства, - устало произнес он, навинчивая на авторучку колпачок, и вдруг замер, прислушиваясь.... Тихо-тихо-тихо...... т-сс......
Настольная лампа на столе дознавателя мигнула два раза и погасла, но спустя мгновение снова зажглась.
- Гром какой-то,... - удивленно прошептал кто-то.
- Однако поздно, поди, для грома, - возразил неуверенный голос. Ноябрь месяц......
- Вот именно, - нахмурив брови, озабоченно и глухо произнес дознаватель. Затем быстро встал, шагнул к окну и, вглядевшись в темноту, повторил каким-то на этот раз празднично взыгравшим голосом: - Вот именно!.