Опять приходили сказал музыканту Горбун.
Тот не ответил: продолжая настраивать гитару.
Горбун достал банку пива и сунул её в футляр музыканта.
Не связывался бы с ними
Сгинь! полушутливо ответил музыкант.
Как знаешь Горбун зашёл в свой киоск, открыл окно.
Музыкант отпил глоток пива и коснулся гитарных струн. В подземном переходе раздалась его песня «Маятник»:
Остановился маятник
Ни «тик», ни «так» никак!..
И стало как-то маятно
За окнами впотьмах.
Укрывшись темнотою,
Чтобы не выдать стон,
Я прямо с головою
Опущен в жуткий сон.
В нём кто-то, тихо крадучись,
Ничто не ставя в грош,
Злорадствуя и радуясь,
Шипит: «Ещё живёшь?..
Кому спешил на помощь?
Над кем вершил свой суд?..»
Пробило сердце полночь.
Мне приговор несут!..
Прохожие спешили мимо, бросая мимолетный взгляд на подземного певца. Изредка кто-то клал ему монетку в футляр.
Незнакомец продолжал издали за ним наблюдать.
Ночами невесёлыми
Огонь костров дрожит.
И совами бессонными
Безвременье кружит
В этот момент в переходе появились два крепыша: Длинный и Короткий. Уверенной поступью они подошли к гитаристу.
Коротышка бесцеремонно заглянув почти пустой футляр.
Не обожраться бы! расхохотался он, словно заикал.
Горбун выглянул из окна киоска.
Платить будешь? вежливо поинтересовался Длинный у Курлычёва.
Тот не ответил: он заканчивал петь песню:
Картофелиной мятою
Моя душа в золе
Остановился маятник.
Я умер на земле
Не нарывайся, Курлычёв! сбросил улыбку Короткий.
Который час на свете?
Какой рассвет в окне?
В каком живём мы век?
В каком сгорим огне?..
Носком ботинка Длинный резко отпихнул футляр в сторону:
Ищешь приключений на свой зад? Это раньше ты был богом. Сегодня ты подземное дерьмо! Диггер! Понял?..
Курлычёв приподнялся, но тут же получил сильный удар от Длинного ногой под дых. Он упал ничком на грязный асфальтовый пол, выронив гитару, которая с рассыпчатым звоном отлетела к ступенькам лестницы.
Прохожие в переходе старались побыстрее пройти мимо.
Незнакомец вскинулся было прийти на помощь, но в последний момент передумал.
Коротышка, тут же подобрал гитару и со всех ног кинулся вверх по лестнице.
Горбун выскочил из киоска на помощь музыканту. Он налетел на Длинного, пытаясь свалить с ног. Тот схватил его за шиворот и отбросил к стене.
Не вмешивайся, падла! Двугорбым сделаю!
Наверху на улице раздались полицейские свистки.
Длинный метнулся к Горбуну:
Слышь, Дромедар, передашь маэстро: если хочет вернуть инструмент пусть отдаст долг и столько же «сверху».
И ранул по лестнице вслед за Коротышкой.
Горбун, которого назвали так же, как и одногорбого верблюда, склонился над поверженным Курлычёвым:
Ах, ты ж, Боже мой!
Лицо барда было разбито в кровь.
Горбун бросился обратно в киоск, хватая первую попавшуюся бутылку минералки. Свинчивая на ходу пробку, он вернулся к музыканту и стал поливать его лицо водой.
Тут же собралась толпа зевак. С улицы спустился по лестнице лейтенант полиции.
Горбун его сразу же заметил:
Курлыча избили, Васильич! И гитару спёрли. Ей же цены нет! «Ямаха»! Акустика!
Полицейский достал рацию.
Сквозь толпу зевак к поверженному Курлычёву энергично протиснулся Незнакомец.
Разрешите Пропустите Я врач.
Разборка, Голубев! прокричал полицейский по рации, но тут же связь прервалась.
Голубев, ты где?!.. орал в микрофон «Васильич». Приём!
«Скорая» наверху, товарищ лейтенант, тоном, не терпящим возражений, сказал Незнакомец. Помогите его отнести.
Вдвоем они осторожно подняли безвольное тело Курлычёва и понесли по ступеням на улицу. Горбун унёс на хранение в свой киоск гитарный футляр музыканта. Зеваки стали неохотно расходиться.
Прислонив гитариста к мраморному парапету, над которым возвышалась буква «М», полицейский оглянулся по сторонам: