Твоя мечта попасть на Венеру? уточнил пес.
Ну? недоумевал Антон.
Вот я и говорю: можно попробовать
Глава 4. В путь
Антон даже развеселился по такому поводу.
Ты же не птица говорун, весело сказал он собаке и хотел потрепать псину между ушей, но не решился: Ерофей все-таки теперь не просто породистый маламут в этот вечер, в эту ночь он существо, обладающее природой метафизической. Можно ли вот так, запросто, трепать меж ушей таинственного покровителя дома на Кисельной восемь, или, как он сам о себе говорил, «фея умелого и опытного»?
Почему говорун? фей повел ухом, как будто почуял порыв юного хозяина. Потому что говорить умею?
Не читал Булычева? «Девочку с Земли»? Ну, или другие повести те, что про Алису Селезневу? пришел черед Антона взглянуть на собеседника, как на двоечника, с улыбкой «чуть сверху», и не просто потому, что человек выше собаки. Сам-то Антон всего Кира Булычева перечитал еще лет в десять, если не раньше.
Мы, феи, книг не читаем, терпеливо разъяснил Ерофей.
Читать не умеете? тут же «выстрелил» Антон.
Мы живем на стыке, как бы на горном хребте, фей не обратил на мальчишеский укол никакого внимания, где один склон мир реальный, физический, а другой мир, созданный вашими снами, фантазиями.
Нашими снами и фантазиями? переспросил Антон. Нашими это чьими?
Человеческими, Ерофей вильнул хвостом откликнулась собачья натура, добродушно привязанная ко всему человеческому. Мир нельзя разложить по полочкам, упрятать в коробочки всевозможных наук и логически выстроенных понятий. Сны и фантазии позволяют вам словно бы сгладить шероховатости, помогают «объять необъятное»
Вот! радостно зацепился за слова собеседника начитанный Антон. «Объять необъятное» это же из Козьмы Пруткова. А говоришь, что феи не читают.
Нам не нужно читать, вздохнул Ерофей. Мы лишены этого удовольствия. Все написанное, все сказанное, все подуманное уже часть нас. Так же, как и мы часть написанного, сказанного и подуманного вами.
Говорун, смирился Антон, решив пояснить, это птица такая, с двумя клювами
Да, знаю я, Ерофей перевалился на бок, сев в «позу дворняги». Говорю же: любое слово уже часть нас. Я лишь хотел уточнить, почему ты меня сравнил с говоруном.
Эти птицы способны летать между звезд. Ну, или планет, Антон вспомнил поправку Ерофея по поводу Венеры. Феи тоже так умеют?
Нет, Ерофей покачал тяжелой мохнатой головой. Драконы умеют. Они все умеют. А нам-то зачем? Наш мир здесь у каждого фея, так сказать, свой шесток. Мой рядом с тобой, на Кисельной восемь.
Значит, на Венеру нам слетать не получится, как будто бы с огорчением, а на самом деле облегченно вздохнул Антон; он уже начал переживать вдруг псина, пользуясь неожиданно вселившейся «фееричной» силой, действительно решил запустить в космос собственного хозяина.
Ерофей вдруг залился то ли лаем, то ли смехом. «Смеялся» так, что чуть не свалился с крыльца, видимо, попытался покататься спиной по траве, как делают обычные собаки в порывах собачьего счастья, да забыл, что до газончика целых четыре ступеньки, выложенные коричневой плиткой. Так что пес ограничился лишь тем, что улегся на бок и уморительно дергал лапами до тех пор, пока к нему не вернулось серьезное настроение. Фыркнув в последний раз и выдержав паузу, фей посмотрел Антону прямо в глаза так посмотрел, что Антон почувствовал, как утопает в этом необъяснимо мудром взгляде.
Почему же нам? спросил Ерофей, вовсе не ожидая ответа. Насколько я помню, попасть на Венеру мечта твоя, не моя и не наша. Разве я не говорил, что могу лишь указать путь? И лететь не придется. К мечте не летают. К мечте идут. Идут, преодолевая препятствия, падая и вставая, проигрывая и побеждая, отчаиваясь и ликуя. Сложный путь, захватывающий путь. Путь длиною в жизнь.
И тут Антон вдруг осознал, что все происходит не понарошку, всерьез, да еще в какой серьез!
Глупости! Не хочу я ни на какую Венеру! почти закричал Антон. Ему очень захотелось в дом подальше от этой говорящей собаки, от этого невозможного лохматого фея. Растопить камин, стащить из папиного бара (авось и не заметит) бутылочку вина, включить телевизор Да все что угодно, лишь бы вырвать, выдрать, вытащить себя из этой пугающей сказки братьев Гримм!