«А что же ты такой хороший тут появился, если я таким стал и так опустился? Я что за это иметь буду?»
«Ты же запил. Горилку хочешь иметь, когда невмоготу и бесплатно?»
«Ты, что ль, ее разливать будешь?»
«Я тебе укажу на того, кто это будет делать, но в долг».
«А мне долгов не надо. Я в них и так, как в шелках».
«Значит так, заявил Алам. Мне тело физическое нужно. Сам я, как видишь, в виде облака энергий нахожусь. Не сподручно мне. Ты будешь выбивать из должников, на которых я укажу, дань, что мне причитается. Платить будут всем: и зерном, и утварью, и звонкой монетой. И тебе хватит на пропитание».
«И что же я, по-твоему, вот так к кому-то войду в дом и скажу: давай деньги, ты задолжал? Кстати, ты так и не назвался, кто ты есть».
«Зови меня Люцем. Как видишь, из рогатых я. Не последнее место в табели о рангах занимаю. В эти места издалека пришел. Поэтому без помощников не обойтись».
«Не буду я на тебя работать, поразмыслив, заявил Вернига. Не нравишься ты мне. Вот сейчас тебя перекрещу, и ты пропадешь».
В ответ Люц только лишь засмеялся и говорит: «Начинай». Вернига для такого случая пробудился, головой повертел, плечами повел, холодно ведь, а потом взял и перекрестил три раза нечистого, а тот только лишь еще больше смеется. Что, говорит, полегче стало? Задело это Вернигу.
«Ах, ты ж чертово отродье. Я тебя сейчас укатаю», подумал Вернига, но что он не делал, а Люц только лишь его еще больше побуждал к тому, чтобы казак против него выступал. И дошло до казака, что не стоит на него бросаться.
«Это же я сам себя ослабляю, а ему, хоть бы что. Нет, чертяка, так дело не пойдет. Ты хитер, да и я не лыком шит».
«Что же ты остановился?» донеслись до Верниги мысли Люца.
«Так тебя же просто так не взять. И чего я буду надрываться?»
«Казак, да ты умен! Ты над предложением моим подумай. Все равно, хочешь или нет, мне помогать будешь. Если по своей воле, то нам обоим сподручнее. Я тебя заботой не оставлю. Сыт будешь, да и кров над головой найдется».
«А ты что уверенный такой? События и жизнь наперед видишь?»
«Так мне положено. Работа у меня такая, оброк и долги взыскивать. Должников развелось, особенно, как война началась. Все готовы за победу и душу, и что угодно отдать».
«Только казаки или ляхи тоже?»
«Так ляхи-то в первую очередь. Вот мне работы хватает на день и ночью. Не справляюсь. Все верчусь, как белка в колесе. Покоя нет».
«Темнишь и хитришь ты. Насквозь тебя вижу».
«Сроку тебе три дня. Больше ждать не могу».
«Если не соглашусь, что тогда?»
«Лучше точно не будет», с кривой усмешкой заявил Люц.
«Это мы еще посмотрим, чертяка», подумал Вернига.
Отпустило его сразу же после того, как мысленный диалог завершился. Вернига дальше спал без «задних ног». Только утром на зорьке проснулся. Солнце только-только вставало. По земле стелился туман. В лесочке, где остановился Вернига, было прохладно, несмотря на лето. Вернига, замотавшийся в кунтуш, слегка пошевелился, хотел, было, продолжить занятие, снилось ему что-то доброе, да не смог. Снова услышал он призыв, обращенный к себе. Вернига даже не захотел присматриваться, кто к нему обращается, повернулся на другой бок, умостился удобно и засопел. Да не тут-то было. Поспать ему не дали. И это возмутило казака. Недовольство так и распирало его. Ругаться Вернига не стал, но недовольно мысленно проговорил:
«Кто бы ты ни был, меня не тормоши. Поспать дай. Чего привязался?»
Ответ, который получил Вернига, побудил его прервать дрему и сесть.
«Если хочешь жить, выслушай меня. Иначе жизнь твоя прервется вскоре. Может, тебе ее и не жаль, но я дал тебе возможность видеть то, что скрыто от других. Ты же не принял того, что проявилось в тебе. Как только видеть перестанешь, смерть твои глаза закроет. Умрешь подлой смертью. Такого хочешь?»
«Вот только пугать меня не надо», сразу же отреагировал Вернига, окончательно пробуждаясь ото сна.
Подлая смерть его точно не прельщала. И решил он выслушать незнакомца. А тот как будто знал, что казак его послушает и продолжал посылать мысли, которые Вернига четко разбирал, по мере их поступления
«Ты последний из нашего рода, всплывало у него в голове. Я говорю с тобой из прошлого, с того времени, когда рода людского еще не было. Ты глаза закрой и меня увидь. Это несложно для тебя. Внешнему виду моему не удивляйся. Так выглядели люди десятки тысяч лет назад. Наш род был другим, но он выродился. Мы вырастили вас, свое продолжение».