Чтоб тактично отвязаться от псевдотравмированной, Дина даже назначила ей повторный осмотр, при котором она опять заметила Анжеле, что никаких повреждений на голове не проявилось и за стуки после причинения. То есть, их нет.
Недовольная пациентка ответила, что пойдет на дополнительные исследования, и докажет, что повреждения у нее есть. Вообще, инопланетянкой врачи прозвали Анжелу за то, что на рентгенограмме форма ее черепа была неестественно круглой. Личико было у нее довольно симпатичное, тоже круглое, но в пределах нормы. А вот череп смотрелся, мягко говоря, устрашающе.
И вот теперь Анжела опять предстала перед экспертом.
Вот, я говорила, что докажу Вам, что у меня есть повреждения! Даже рентгенолог написал, что у меня есть следы от давления пальцами!
Что Вы такое говорите? изумленно проговорила Дина. Рентгенолог не мог такого написать! Он не описывает мягкие ткани!
Правильно! Он на черепе описал! возмутилась Анжела.
Нет, нет, Вы что-то не так поняли, пробормотала Дина и взглянула на уже известную ей картину рентгенограммы Анжелы.
Как не было ничего травматического ранее, так и не появилось и сейчас.
Вот, читайте! торжествующе заявила пациентка и протянула Дине описание снимка.
«На рентгенограмме черепа гр-ки Доббы А. в 2-х проекциях костно-травматических изменений нет». Видите нет?!
Вы дальше читайте!
Рисунок пальцевых вдавлений хорошо выражен. И что?
Вот! Видите рисунок пальцевых вдавлений! Я же говорила, что начальник пальцами давил мне череп!
Ой, Анжела, не путайте грешное с праведным! Вы говорили, что он Вас бил кулаком, а не пальцами давил. Пальцевые вдавления это не след от Ваших предполагаемых повреждений, а анатомическая структура, которая есть у каждого из нас.
Да что Вы все время выгораживаете моих обидчиков? Они Вам заплатили, да? Что Вы выдумываете? Я на Вас жалобу напишу!
Имеете право, пишите. Единственное, что я Вам хочу показать в присутствии свидетелей: нашего лаборанта Юли и санитарки Лилии картинку из атласа анатомии человека. Вот, смотрите.
Дина достала из книжного шкафа атлас Синельникова, нашла иллюстрацию внутренней поверхности свода черепа и показала присутствующим.
Вот, видите, я говорю Вам правду. Вот эти так называемые «пальцевые вдавления» бороздки на внутренней поверхности черепа. И они есть у каждого из нас. А если их нет, то это патология развития.
Разочарованию Анжелы не было предела.
Зачем же их так назвали? обидчивым тоном спросила она. Чтоб вводить людей в заблуждение?
Да нет же. Они, действительно, похожи на следы от пальцев. Вот и всё! Кстати, а Вы сходили на консультацию к тем специалистам, к которым я Вам написала?
К неврологу сходила. А к психиатру не пошла я не психическая!
Конечно. Тогда зайдите ещё в 32-й кабинет, принесете мне записи, и всё на этот раз.
Анжела вышла из кабинета, а Юля рассмеялась.
Ну, Вы и хитрая, Дина Алексеевна! В 32-й кабинет!
А как её затащить к психиатру? Вы же видите, что тут явная патология! Или, по-крайней мере, навязчивые идеи.
Вообще, я Вам удивляюсь, Диналексевна! заметила санитарка, Как у Вас хватает терпения?
Ну, с предполагаемыми психически больными нужен особый такт. Они же могут быть агрессивными! Ой, что-то много для одного дня психов.
А, давайте, перерыв на кофе-брейк сделаем? Я пончиков по дороге купила, предложила Юля.
Давайте.
Женская половина отделения поставила чайник, накрыла на стол, благо посетителей больше пока не было, и принялись обсуждать планы на рабочую неделю.
Да, ты была права острая ишемическая болезнь сердца, констатировал Валера, вернувшись со вскрытия. Как наши дела?
Пока понедельник психически больных, ответила Дина. Я попозже зайду к Кузьмину, узнаю, дошла ли до него наша инопланетянка.
Кузьмин был местным психиатром разбитным малым средних лет, который не совсем серьезно относился к своим особо «трудным» пациентам, предпочитая сбагривать их на лечение в областную больницу. Но в качестве его диагностики эксперты не сомневались.
Эх, нам бы такого психиатра, как у Гаврилова! мечтательно вздохнула Гнатенко.
Да, такой кадр, как Нелли Ивановна Краснопольская[1] уникум! Как они тогда серийного убийцу раскрыли!
Кстати, у неё тоже номер кабинета был 32, вспомнила Дина.