В Прау я поехал, отыскал пристань, куда завозили декоративный булыжник из Ирландии. А мне говорят: булыжника нет, следующий завоз будет только через год. Но один из рабочих проговорился: мол, у начальника смены есть этот булыжник, мы сами ему во двор свозили. Но шибко он жадный. Станет ли он с вами разговаривать?
Нашёл я и начальника смены. Толстый дядька с хитрой физиономией выслушал меня и сказал, что бы я приехал через год. Упрашивал я его, упрашивал. И что вы думаете, он мне ответил? Я, говорит, люблю розы выращивать. В моём розарии 66 сортов роз. Вы бы меня очень порадовали, если бы добавили в мою коллекцию кустик Голландской розы.
Я возмутился. Голландские розы разводили только в главном розарии Северной столицы. Даже в розарии Лондона их нет! Тогда, сказал он, поговорим через год.
Хорошо. В Северную столицу, так в Северную столицу. Не представлял я себе, каким образом привести оттуда куст Голландской розы???
Полдня я и мой кучер простояли у высокой ограды главного розария. Естественно, я не мог себе позволить украсть этот куст каким-то способом. К тому же, розарий хорошо охранялся. И здесь Господь помог мне. Из ворот ограды розария выбежал мужчина и поспешил к нам:
Извозчик! Извозчик! Скорее к Центральной площади. Срочно нужно врача.
Что случилось? спросил я.
Старшему смотрителю розария плохо.
Сам я иду по стопам своего отца. Я тоже врач, как и он.
Не надо никуда ехать, говорю ему. Я врач.
Как хорошо. Тогда скорее пойдёмте!
Взял я свою аптечку, которую всегда вожу с собой, и мы пошли в розарий. С одной стороны здания находился пристрой для садовников, а с другой помещение охраны. В одной из его комнат, окружённый колготившимся персоналом, лежал без чувств старший смотритель. Я попросил освободить комнату и осмотрел пациента. Обычный сердечный приступ. Для человека в его возрасте это не редкость. Я вернул смотрителя в сознание, оставил ему нужные лекарства и дал полезные советы по поводу его здоровья. Через полчаса он уже держался молодцом. Сотни благодарностей сыпались на меня, начиная от моего пациента и заканчивая младшим садовником. Когда речь зашла о вознаграждении за мою помощь, я попросил старшего смотрителя выделить мне куст Голландской розы.
Это невозможно, молодой человек. Да и ваша доброта стоит большего.
Признаюсь, я исколесил половину государства ради этого куста розы.
Смотритель слегка нахмурил брови и помотал головой. Жалко улыбнувшись, я опустил голову и собрался уже уходить. Но тут смотритель подозвал одного из садовников, что-то шепнул ему на ухо и, когда тот убегал в цветочный павильон, крикнул ему вслед:
Ты ничего не видел!
Мне пересадили в кадку хороший куст Голландской розы, и наша карета двинулась назад, в Прау. Привёз я этому толстяку его розовый куст. Счастливое туловище прыгало от радости:
Не думал я, что вы добудете такую экзотику. Ну, что ж, с два обоза рыжего булыжника я, наверное, наберу.
Начальник смены даже одолжил свои обозы. Доставил я их в Эр. На корабельном заводе камень быстро разгрузили. Владелец завода равнодушно отнёсся к моей инициативе, но обещание своё сдержал. Он отдал мне последние две оси, кованные шведскими мастерами.
И вот, наконец-то, я привёз отцу колёсные оси. Два года уже его карета катается на них с тех пор. Вот такая история.
Да, забавно, с интересом выслушал его Рейн. Но я думаю, оно этого стоит.
О, конечно!
За оградой во дворе послышался топот копыт.
А вот и отец. Пойдёмте к дому. Отец любит, когда его встречают.
Войс Дитер поздоровался с Рейном. Слова «по важному делу» заинтересовали его. Опытный врач и целеустремлённый путник вошли в дом. Они уединились в кабинете главы семьи. Начался долгожданный Рейном диалог.
И так, чем могу быть полезен? седовласый врач устроился в кресле для прослушивания.
Некогда в состав вашего персонала в больнице входила врач. Год назад она отправилась в поездку с такими же искателями приключений, и все они исчезли. Вы не могли бы что-нибудь рассказать о ней?