Имя им легион похолодел Горлов.
Иисус с нами бы согласился. П-помнишь, я хотел поговорить с тобой насчет своих проблем?
Помню. Давай поговорим.
Просто не хочу ставить в с-сложное положение. Если решишь, что не стоит со мной дело иметь, р-разбежимся.
Что за сложное положение?
Я ж говорил, что у нас с ж-женой дома в управлении?
Ну, да. Говорил.
Отбирают у нас дома. При-ишли какие-то хмыри, говорят, с Калининского района, у них подвязки в прокуратуре, якобы собрали жильцов, хотя никого собрания и не было, ку-упили некоторых, а другие подписи подделали, и протокол об избрании нового управляющего готов. Потом отнесли протокол в налоговую, зарегистрировали. А когда ж-жену сняли с управляющего, следом за ней и я, как зам, приказом нового директора был отстранен. Мы оказались без наших домов, без работы и без средств. У меня трое детей, Иваныч, и младшему два года.
Надо было в прокуратуру, в суд
Зампрокурора их с-ставленник. Суд, правда, мы выиграли, протокол признали незаконным, и неудивительно все фальсифицировано. Но тут началось. Жене угрожают. И менты, и прокуратура палки в колеса вставляют, натравливают на меня жильцов.
И что решил делать?
Со Стаценко по-оговорил, обещал разобраться.
Андрей, мы же договаривались в футбол житейские конфликты не тащить. Это может сказаться на атмосфере в команде!
Какая команда, какая атмосфера? Тут жизнь моя на карте! Иваныч, мне многого не надо, ты знаешь, как говорил Христос: «Удалите от меня ложь и суету, от бо-огатства и нищеты оградите, нужен мне лишь хлеб насущный». Пусть помогут отстоять справедливость и э-элементарное право на труд. До-олжны же мы друг другу помогать. Я вообще-то и уйти могу, только ведь нужен же я, да? Еще вчера никого не было, а сегодня команда, вот ту-урнир сыграли. И ничего сыграли, лиха беда начало. Дальше еще п-проявим себя, увидишь
Ладно, только информируй, что происходит. Иначе вообще не будем знать, откуда и что нам «прилетает».
Да не переживай, решим. Стаценко к-крутой, у него большие связи, весь район под ним.
Асеев демонстрировал уверенность, это почти успокоило Горлова, хотя было понимание: такие вещи так просто не решаются, и без последствий может не обойтись.
* * *Во время одной из игр на том турнире молодому защитнику, который пришел только-только в команду из юниоров «Металлурга», чтобы помочь именно в этом турнире (у себя не имел игровой практики постоянно на «лавке» в запасе), стало плохо. Выяснилось, что у него накануне игры случилось отравление. Горлов испугался. Было страшно. Решил, что сердце.
Какое сердце, Иваныч?! Ты гонишь! Ему восемнадцать! уверенно разубеждал Пашка.
Однако Сергей задумался насчет врача. Задумываться, правда, надо было бы раньше. А если, не дай бог, что случится? Что тогда? Приятельница жены, фельдшер, долго воспитывала:
Ты вот берешься за такое дело, а ты медицинский осмотр проводил? Это твой коллектив, значит и твоя ответственность. Я правильно понимаю, или я чего-то не понимаю? Ты знаешь, в каком физическом состоянии находятся эти люди, которые выходят у тебя играть? У кого-то «вегетка», кто-то, может, врожденный порок сердца имеет или еще какие-нибудь проблемки. Они же тебе всего не скажут.
Я спрашивал. Заверили, что проблем нет.
Ага, так они и сообщат. Они же играть пришли. Обследование не проводил, как я понимаю?
Нет.
А как у вас этот вопрос вообще решается на ваших этих турнирах?
Бумага от врача есть.
Кто ее дал?
Дали.
Горлов стыдливо заткнулся. Не говорить же, что бумагу принес Асеев от знакомого врача с печатью (все «как положено»), и что он, Горлов, выложил за это полторы тысячи из собственного кармана. У других в командах есть постоянные специалисты, потому что есть спонсоры платить врачам. Правда, он не уверен, что и там хоть какое-то обследование проводится.
Асеев же по этому поводу резонно заметил, выслушав его сомнения:
Это любительский футбол, здесь не-ет контракта. Люди в-взрослые, никто их не заставляет. И-имеют полное право играть в футбол, а если не могут по состоянию здо-оровья, значит, принимают на себя риски, если выходят на поле. Пон-нятно?
Понятно. А когда турнир? Там же регламент. Если устал не отдохнешь, лишний раз не заменишься. Иногда и на замены народу не наскребем.