Из ничего, из хаоса и тьмы.
Из ничего, из хаоса и тьмы
Невероятно трудно созидать
И самые блестящие умы,
Не в силах высший замысел понять
Так и птенец, что спит за скорлупой,
Не может смысл полёта осознать.
Так и во тьме блуждающий слепой
Дороги не сумеет отыскать.
Поэтому, нельзя, как не крути,
Понять хоть в чём то помыслы Его,
И разум это может привести
В растерянность, и больше ничего
Он, мудрый, точно с чего начать -
Сперва, он свет решил Вселенной дать.
Сперва, он свет решил Вселенной дать
Свет породил, и тьму отринул прочь,
Лишь часть её оставив, чтоб создать
Нам, отдых предвещающую ночь.
И Свет сиял, и радовал глаза
Пока лишь только Бога одного,
Да ангелов святых, чьи голоса
Приветствовали пением Его.
Он солнце запустил в небесный путь,
По куполу хрустальному небес,
И поразмыслив в тишине чуть-чуть
Создал вдобавок чудо из чудес
Средь облачной развесив бахромы
Луну и звезды, всё, что видим мы.
Луну и звезды, всё, что видим мы-
Неспешное движение планет,
Поток метеоритной кутерьмы
И росчерки стремительных комет,
Негромкий шёпот Млечного пути,
Рокочущий галактик разговор,
Рев черных дыр, что в пустоте летит-
Сливаются в один небесный хор.
Сверкала небосвода синева,
Её Творец над миром развернул,
Придирчиво не раз Он и не два
Все оглядел, и головой кивнул.
И тем, труды над небом завершил.
Потом Он твердь земли от моря отделил.
Потом Он твердь земли от моря отделил,
И волны хлынули на девственный песок,
И первый дождь на первый лес пролил,
Был воздух чист, а горизонт высок,
Седые горы устремились ввысь
Могучим гребнем ледяных вершин,
И водопады в миллионах брызг
Рвались свирепо к зелени долин.
Вода, бурлящей, бешеной струёй,
Дробила камни в яростной борьбе,
И Бог тогда ей даровал покой,
Заставив русло прорубить себе.
И укротил воды свирепый нрав,
Могучею рукой границу указав.
Могучею рукой границу указав,
И этим навсегда закон определив
Извечной смены дней, ночей, снегов и трав
Неслышной, как прилив, сменяющий отлив,
И вот, впервые Время потекло,
Мгновенья оставляя позади,
И Прошлое сквозь тусклое стекло
Глядит нам вслед, и нет к нему пути.
И мир был восхитителен, но пуст,
Бессмысленна судьба его была
Но эта неосознанная грусть
По Божьей Воле, навсегда ушла.
Он следующий шаг определил -
И тварями леса и воды населил,
И тварями леса и воды населил,
И пеньем птичьим зазвенела высь,
Орел лениво к солнцу воспарил,
В листве шуршащей светлячки зажглись,
Олень пугливый пролетал стрелой,
Косматый лев в густой тени лежал,
И диких пчёл трудолюбивый рой
Над ярким лугом весело жужжал,
И в этой пестрой суете земной,
Где всё свистит, рычит, пищит, мычит,
Порой одну зверушку от другой
Ну, просто невозможно отличить!
И наш Создатель, как всегда был прав,
Дав имя каждому, и вид, и цвет, и нрав.
Дав имя каждому, и вид, и цвет, и нрав,
Он отпустил создания свои.
Бродили вепри средь густых дубрав,
В тенистых рощах пели соловьи,
Дышало всё покоем и теплом
И безмятежно жизнь зверей текла,
Ведь Смерть своим бесчувственным крылом
Сюда еще проникнуть не могла
Волк и ягненок пили из ручья,
Голубка с ястребом кружились в вышине,
И дружная звериная семья
Не знала бед, довольная вполне.
Всевышний позаботился о них,
Устало бросив взгляд из-под бровей густых.
Устало бросив взгляд из-под бровей густых,
Он подивился мира красоте
В нём было столько радостей простых,
Таящихся в беспечной суете,
Метели филигранная стена,
Трепещущий ольшаник на ветру,*
И нежно голубая белизна
Кувшинки, что раскрылась поутру.
Придирчиво всё созданное Им,
Бог оглядел, кивая головой,
И был доволен именно таким,
Хотел он видеть мир подлунный свой.
Моря, и горы, и леса прошёл -
В творениях своих изъяна не нашёл.
(*поклон Б.Пастернаку)
В творениях своих изъяна не нашёл,
Ведь в совершенстве недостатков нет.
Так дуба мощного несокрушимый ствол