Роберт: Финляндию ждала судьба прибалтийских государств. Военный министр Тимошенко разработал и представил Сталину план разгрома Финляндии по окончании войны уже осенью сорокового. Но намерения Сталина изменились. Финляндия ему была не нужна. Его политические интересы сместились на другие проблемы.
Аркадий Львович: Сталин прекрасно знал и понимал, что побеждает тот, кто сильней. Старался соразмерить силы, чтобы выйти в победители. А победитель всегда найдет аргументы и способы признать мировой общественностью свою правоту. Это как раз подтверждается историей присоединения бывших территорий Российской империи к СССР. Он их присоединил, основываясь не на историческом праве. Вернули, якобы, то, что ранее принадлежало России. На самом деле вернули из политических соображений. Социализм должен быть провозглашен во всём мире. Обратите внимание, эстонцы, латыши и литовцы остались бы жить дружной семьей в многонациональном Советском Союзе и поныне. Народы этих союзных республик никогда бы не подумали расставаться с СССР, кроме отдельных, единичных экземпляров вольнодумцев-интеллигентов, которых в бывшем Советском Союзе называли диссидентами. Трудящийся человек озабочен своим материальным благополучием. Работая по найму, ему нет никакого дела до рыночных отношений, социального строя, политики государственных лидеров. О политике будет охотно рассуждать за кружкой пива. Может даже критиковать действия правительства. Высказываться по вопросам международной политики. Заниматься политикой не его дело. Хотите того, или нет, но политика занятие для верхних эшелонов власти. Они делают историю. Рулят историей. Задают ей направление. А так как не всегда могут рассчитать последствия своих решений и действий, история делает неожиданные повороты. Не в ту сторону. А то и вовсе такие зигзаги, что даже серьезные и многозначительные ученые усомнились, есть ли законы истории, имеет ли место прогресс.
В этой главе автор воспользовался хроникой событий 19391940 годов, добротно составленной Сергеем Пискуновым и представленной на нужном и своевременном сайте «Хронос», редактором которого является Вячеслав Румянцев. Выражаю обоим признательность и благодарность.
АвторГлава 2. Глазами вождей
Роберт: Когда началось публичное осуждение культа Сталина, один из упреков в его адрес: он сравнивал человека с «винтиком». Низвел человеческую личность до уровня неодушевленного предмета, обезличил человека.
Аркадий Львович: Ничего удивительного. Для Сталина отдельный человек, маленький человек не имел значения, не играл важной роли. Массы вот что важно в жизни государства, в жизни общества. Единичный человек ничто. Отсюда и пошло выражение: один в поле не воин. Численность населения СССР была достаточно велика. Расстрелять несколько сот тысяч, подчеркиваю не просто тысяч, а сот тысяч, в глазах Сталина, не велика потеря. Потому не скупились на расстрелы в годы революции и гражданской войны, а потом и в мирное время. Тем более расстреливали не всех. Был еще ГУЛАГ. Стране нужна даровая рабочая сила.
Роберт: Про «винтики» не правда. Сталин имел совсем другое, когда говорил о «винтиках». Сталина преднамеренно оговаривают. Приписывают ему то, что не было им сказано. В сорок пятом году в газете «Правда» опубликован тост Сталина. Цитирую дословно: «Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых мало чинов и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим». Обратили внимание, не Сталин считает, а так принято считать. Сталин, как раз, подчеркивает, что без таких «винтиков» невозможна нормальная успешная работа государственного механизма, всех отраслей науки, хозяйства и военного дела.
Вольдемар: Всенародно Сталин по-другому сказать и не мог. Вопрос не в том, что и как сказал Сталин. Какое отношение было к рядовым труженикам: колхозникам, рабочим, интеллигенции? Расправившись с ближайшим окружением в борьбе за власть, Сталин перешел к массовым репрессиям народа.
Роберт: Не такими массовыми они и были. Масштабы репрессий злонамеренно завышены.
Аркадий Львович. Тем, кто оставался на свободе, кто не служил доблестно в системе ГУЛАГА, кто не принимал участия в расстрелах, исчезновение людей в результате репрессий было малозаметно. Показательно проходили только процессы над высокопоставленными деятелями, государственными и партийными. Об остальных добропорядочные советские граждане ведать не ведали.