Врачи не решаются операцию в нашем городке делать, а в областную больницу вести мне не на что. Я хотя и директор большой средней школы, но уже полгода зарплату не получаю. Продаю по дешевке то, что в квартире. На то и живем. В голосе мужчины слышалась боль, и горечь от душевного волнения.
Сердце кошки екнуло: большая тень от Василисы качнулась над играющимся со своим хвостиком Белогрудкой, а мгновением позже его уже не было на зеленой траве.
Замерев на месте, кошка с невыносимой болью в сердце наблюдала, как Василиса передавала мужчине напуганного и притихшего Белогрудку.
Хороший мой, говорил мужчина и гладил ее сыночка по головке. Никто тебя у нас не обидит. Жалко, конечно, без мамки оставаться, но такая уж жизнь: никогда не знаешь, что потеряешь, а что найдешь.
Мужчина говорил и не видел той немой боли, которая застыла в молящих ореховых глазах кошки-матери. Было видно, что она навеки прощалась со своим дитем, не ведая того, что в человеческом обществе горе-матери за деньги продают своих детей на «запасные органы» в богатые страны. Что чувствуют при этом эти горе-матери и их несчастные дети? Как встретятся потом на Всевышнем судилище ребенок лишенный своих органов и его бывшая мать?
Кошка-мать в последний раз, перед тем, как увести в подполье поредевшее потомство, с болью взглянула на своего притихшего котеночка жалким комочком сидевшего на большой руке седого человека. Ей очень хотелось, чтобы Белогрудка, сгруппировался и спрыгнул с руки на землю, как он делал это с ветки сирени, но Белогрудка, закрыв глаза, беспечно лежал на широкой ладони чужого ему человека. «Может, налюбовавшись ее дитем, мужчина все же отпустит его?» билась в ней надежда. Кошка подошла к ноге мужчины и стала тереться боком, оставляя на штанине несколько рыжих волосинок.
Чует материнское сердце близкую утрату, с сочувствием в голосе произнес мужчина. И откуда люди только взяли, что животные не переживают и не думают. Пятнадцать лет назад я закончил историко-биологический факультет университета. Столько же преподаю эти предметы в школе и ни как не могу согласиться с тем утверждением, что животные не думают, а живут только инстинктами, как учили нас по Чарльзу Дарвину. При этом никто из ученых не оспаривает, что их органы чувств во многих случаях значительно совершеннее человеческих. Но почему-то мало кто из ученых пытается отгадать тайну преданности животного, его привязанность и любовь как к человеку, так и себе подобным. Вот посмотри, Вася, этот котенок еще очень мал и потому совсем не чувствует всей серьезности для себя настоящего момента. Он пригретый солнышком улегся на моей ладони и, похоже, уже спит, а его мать кошка чует беду. Материнское сердце подсказывает ей, что она может лишиться своего дитяти. Вот она и лащится в надежде на то, что я оставлю его ей. Если бы она могла сказать, то поведала бы нам об этом. И потому я больше чем уверен в том, что животные во многих случаях понимают нас. А вот мы, самые, как нам кажется, разумные на Земле не всегда, если не в большинстве случаев, не понимаем их. Но я уверен в том, что когда-то человек научится это делать, тем самым намного обогатит свои знания не только о животном мире, но и в целом о жизни на нашей планете. Если, конечно, не сделает по своей глупости так, что сам себя угробит, как вид, своим бездумным и вредным отношением к природе и самому себе. Сейчас на эту тему идут одни бесплодные и ничего не значащие разговоры на уровне кухни или обеспокоенными учеными, а правительства всех стан молчат. Обидно, что человечество не видит вредных конечных результатов своей деятельности в отношении природы, породившей его.
Дай-то всем нам Бог разобраться в себе, тихо произнесла Василиса. Жива душа потемки. Порою животное ни в век не сделает того, что делает в ущерб себе и другому человек. Многое им неправильно делается то по выгоде, то в усладу себе, то от скуки, то по не доброте своей и жестокости, то по зависти черной, а то и по сговору общему.
Гулко отозвался поезд гудком со стороны станции.
Заслышав, уже знакомые ему звуки Белогрудка приподнял головку и повернул ее в сторону, откуда исходил звук. Его взгляд натолкнулся на большой освещенный солнцем цветущий куст сирени. Медовой сладостью шел от него запах, который навсегда оставался в его памяти. Недавно расцветшая сирень была лучшее из всего, что видел Белогрудка в своей жизни, не считая, конечно, материнского молока, ее тепла и ласки. Любы были ему и его разлюбезные братья, но теперь ему было не до них, так как его стали укладывать в корзину.