– Можете называть меня миссис Шарбук.
ЕДИНСТВЕННОЕ УСЛОВИЕ
Я попытался вспомнить, слышал ли я эту фамилию раньше, но ничего такого в голову не приходило.
– Что ж, – сказал я, – очень рад познакомиться.
– Уоткин говорит, что вы согласились написать мой портрет. – Материя ширмы слегка вибрировала при звуках ее слов.
– Меня заинтересовало ваше предложение, но нужно договориться о деталях.
Тут она назвала сумму, превосходившую самые смелые мои предположения.
Я удержался – набрал в легкие побольше воздуха и сказал:
– Это же целая прорва денег.
– Да.
– Не хочу показаться невежливым, миссис Шарбук, но позвольте узнать, почему мы разговариваем через эту ширму?
– Потому что вы не должны меня видеть, мистер Пьямбо.
– Как же я тогда вас напишу – не видя? – со смехом спросил я.
– Неужели вы решили, что я предложу вам столько денег за обычный портрет? Деньги-то у меня есть, но я их не транжирю, сэр.
– Простите, но я вас не понимаю.
– Вы меня прекрасно понимаете, мистер Пьямбо. Вы должны написать мой портрет, не видя меня.
Я рассмеялся снова, на сей раз еще громче – по причине растущего смятения.
– Я бы сказал, что для такого задания больше подходит мистер Уоткин, который чувствует себя в городе как рыба в воде, не обладая при этом зрением.
– У Уоткина свои таланты, но даром живописца он не наделен.
– Можете вы мне сказать, как вы это все себе представляете?
– Конечно. Вы будете приходить ко мне, сидеть здесь за ширмой и задавать вопросы. По тем сведениям, которые я вам предоставлю, моему голосу, моим разговорам вы должны будете составить мой образ, который передадите на холсте.
– Извините, но мне это кажется невозможным.
– Я открыла для себя, что словоневозможнолишено всякого смысла. Я готова согласиться с тем, что этотрудно,но у меня есть причины обратиться к вам с такой экстравагантной просьбой. Вам нужно только написать отличный портрет, а я знаю, что это вам вполне по силам. А если вам к тому же удастся в точности передать мои черты, то я удвою названную сумму. Вы в любом случае не будете обижены после выполнения заказа, – а возможно, станете очень богатым человеком.
Слушая ее, я пытался представить, как она выглядит, по звучному голосу, который – казалось мне теперь – исходит из каждого уголка комнаты. Перед моим мысленным взором возникли каштановые локоны, собранные в пучок, но, как только она заговорила снова, этот узел развязался и волосы устремились вниз свободным водопадом.
– Единственное условие – вы не должны меня видеть. Если вы по какой-то причине вы не сможете сдержать своего любопытства и попытаетесь взглянуть на меня, то заказ будет немедленно аннулирован, а вы за вашу наглость будете строго наказаны. Вам понятно?
– Наказан?
– Вы ни в коем случае не должны меня видеть. Если же вы нарушите это условие, то предупреждаю вас, что Уоткин, который обладает определенными, как бы это сказать,способностями,разберется с вами. Не советую быть глупцом и недооценивать его таланты.
– Миссис Шарбук, я ведь джентльмен. Уверяю вас, в этом не будет необходимости.
– Я же со своей стороны не буду отвечать на вопросы, касающиеся моей наружности, но, кроме этого, вы можете спрашивать о чем угодно, и я буду с вами совершенно откровенна.
– А на вопрос о том, зачем вам это нужно, вы ответите?
– Вас это не должно заботить.
Я представил себе лучистые зеленые глаза – и они тут же исчезли.
– Так мы договорились? – спросила она. – Если все же решите отказаться, то на мой счет можете не расстраиваться. Я уже выбрала другого, если вы меня разочаруете. Есть такой отличный художник – мистер Оскар Хьюлет. Думаю, он сможет великолепно справиться с таким заказом.