НЕВЫРАЗИМОЕ
Безысходная, осенняя
Белым облаком взошла.
Веют боли от Есенина,
Всюду Блоковская мгла.
Поцелуи предзакатные,
Эхо смутное: прощай-й
В небе призраки фрегатные
Не зовут в туманный край.
Исчезает, растворяется
Силуэт смятенных дней:
То ли облако теряется,
То ли тень чужих очей.
Недоступные объятия,
Безнадёжное «прости»
Тайный холод неприятия
Ускользнувшего пути.
Персиянка ль, незнакомка ли
В осень вьюгою вошла
Причитающему скомкали
Душу песни, боль и мгла.
«Я сегодня, весёлый и сильный»
Я сегодня, весёлый и сильный,
И способный благое призвать,
Выхожу из тоски замогильной
И в твою погружаюсь кровать.
Не ждала, не звала, не томилась:
Ты давно отреклась от меня.
Но заветная тайна открылась
На закате минувшего дня.
Обрекая себя на объятья,
Ты свои не отводишь уста,
И шуршит неуместное платье,
И цепочка не видит креста;
И всё чаще и чаще дыханье,
И всё крепче слияние тел,
И взрывается вдруг мирозданье,
И туманится счастья предел.
О прекрасное изнеможенье!
О божественный жизни исток!
Ты конец или ты обновленье
Недописанных скрежетом строк?
ВОЛК-ОДИНОЧКА
Серые будни, чёрные ночки.
Волк одинокий, волк-одиночка
Вытеснен, изгнан, затравлен, оболган;
Бывшие други отверженцы долга.
Тёмные чащи, тёмные степи.
Взоры изгоя, думы как цепи;
В сердце печаль, в движеньях свобода;
Волк одинок; опора природа.
Помнят деревья, помнят овраги
Битву неравную волка-бродяги:
Свора собачья, стая шакалья;
Волк был один; судьбина каналья;
Грозно рычали собаки, шакалы
На одного ополчились оскалы.
Волк неподвижен; застывшему мнится,
В стае шакалов былая волчица.
«Милая, ты ли?». В ответ же трусиха:
«Их большинство! Я шакалиха!».
«Что ты! опомнись!», и вытекли слёзы
Ветер умолк приутихли берёзы
«Ты мне не нужен, больше не нужен:
Избранный падальщик станет мне мужем!
Видишь их больше! сила за ними!
Я с большинством! Ты же гонимый!».
«Как же, родная? Это неверно».
«Я понимаю, выгляжу скверно
Но так заложено в нашей культуре
Каждый печётся о собственной шкуре».
Так полоснула, как по сердцу бритвой!
И разразилась неравная битва:
Кинулись разом шакалы, собаки;
Чёрный вожак затаился во мраке.
Волк не укрылся, волк отбивался
И не сдавался, но не сдавался!
Битва пылала, битва лютела;
Сердце в крови, изодрано тело;
Всюду клыки, морды собачьи,
Морды шакальи; души незрячи;
И окружили, и затравили,
Но не убили, но не добили
В дальних просторах надежда ютится,
На горизонте сверкает зарница.
Всё в этой жизни иль ямы, иль кочки.
В голой степи волк-одиночка.
Лучше быть волком, пусть одиноким,
Чем быть шакалом стадно-убогим!
«Когда подлец улыбкой блудной»
Когда подлец улыбкой блудной
Тебя в порочное ввергал,
Как в эти дни мой дух страдал
В своей истоме безрассудной!
Как я пытался удержать
Тебя от ветреных падений,
Твоих опасных заблуждений,
Что с ним положено лежать!
Как я метал и рвал, и бился
О стену мрачной головой!
Но всё напрасно! Роковой
Исход коварно совершился.
И всё ж настанет, верю я,
День неминуемой расплаты
И предводителя разврата
Настигнет кара бытия.
«У тебя я, конечно, не первый»
У тебя я, конечно, не первый.
Но твоя бесподобная стать,
Может быть, будет мною шедевры
О высокой любви создавать.
«И если мир вдруг вздумает прославить»
И если мир вдруг вздумает прославить
Нашедшего покой в безумии своём
Как я хотел бы, милая, оставить
Тебе всё то, что в будущем моём!
СЕГОДНЯ
Я вам сегодня расскажу,
Как был я предан миражу,
Как не сберёг я головы
Под гильотиною молвы.
Я вам сегодня объясню,
Как погубили вы весну,
Как ваши гиблые дела
Плодили ложь и подлость зла.
Я вам сегодня не воздам
За клевету и сплетен хлам,
За то, что милая моя
Теперь не верует в меня.
Я вам сегодня не в упрёк
Скажу, что мой настанет срок
И всё, что мне пришлось познать,
Я обращу вам в благодать.
Я вам сегодня всё прощу!
И даже то, что я грущу
Об ускользнувшем мираже,
Что я не тот, кем был, уже.