Надо уходить Тарен! крикнул человек в коричневой куртке, нервно метясь вокруг раненого, поглядывая то на него, то на соратников. Надо его унести!
Человек в капюшоне вздохнул, затем медленно откинул капюшон серой куртки, которая в такую жару была некстати, однако костюм под ней, регулировал температуру тела. Яркое солнце залило знойными лучами лицо Тарена Гида. Посмотрев на безоблачное, голубое небо, он снова опустил взгляд на раненого.
Ему нельзя сейчас передвигаться! сказал человек в чёрной куртке.
Зачем? Тарен повторил свой вопрос.
Все это, привлечёт ЕГО внимание! Нашёл отличное место, для НЕЁ! с усилием воли отвечал раненый. Даже подготовил место для бурения! Не нужно прикидываться, будто вам важна моя жизнь! А информации я Вам не дам!
Ты думаешь, нам нужны жертвы, даже среди врагов? спросил Тарен.
Он наклонился к раненому и посмотрел в его красные, от лопнувших капилляров глаза.
Если не хочешь говорить, не надо! Ты такой же фанатик, как и все! Сколько же вас здесь?! продолжал Тарен, он взглянул в сторону, чтобы не смотреть на его мучения. Нет у тебя полезной информации говоришь? А что ты сделал, как и зачем, уже и так ясно. Я задал тебе последний вопрос, чтобы убедиться. Может ещё какая причина есть. Мне нет НАМ ООК «Единению», важны люди, понимаешь, живые люди, а информация и так найдётся!
Тарен с отвращением посмотрел на несчастного.
Мы не потеряли в этот раз местных, но потеряли тебя!
Что сделано, то сделано! отвечал раненый. Он придёт, и сделает из этой помойки цивилизацию!
А ты в курсе, что он поспособствовал превращению цивилизации в помойку! чуть не взорвавшись эмоциями, уточнял Тарен.
Чтобы что-то построить, нужно раненный резко перестал трястись, и полностью расслабился, он отпустил устройство, а его глаза застыли.
Банальность какая. холодно сказал Тарен, а затем встал.
Соратники Тарена Гида встали перед ним, в ожидании его распоряжений. Слишком долго команды ждать не пришлось.
Забираем его с собой! Оповестите остальных, пусть готовятся к «контакту»!
Глава 6. Дела государственные
Делворус стоял у окна и всматривался в бескрайность вселенной. Со стороны это было похоже на медитацию он стоял неподвижно, практически вплотную, его руки были сложены за спиной. Дуглас медленно шёл по коридору и приближался к Атерну, стараясь идти бесшумно, чтобы не мешать медитации. Дуглас подошёл к коллеге, взглянул на него, затем в окно, и встал рядом с ним, так же сложив руки за спиной, всматриваясь в холодную бездну космоса. После небольшой паузы, Боуэл не выдержал и решил спросить Куда ты так внимательно всматриваешься?
Туда. спокойно ответил Делворус, и не сводя взгляда с прекрасного и холодного вида вселенной, задал встречный вопрос. Я думаю ты не это хотел у меня спросить.
На самом деле, о твоём внезапном уходе в транс, я всегда хотел узнать. пояснил Дуглас.
Боуэл повернулся к Атерну, а тот в свою очередь, обратил внимание на собеседника, мягко улыбнулся и кивнул. В следующую минуту они продолжили наблюдать за звёздами.
И мне всегда было интересно, чем ты занимаешься в своих путешествиях. продолжал Боуэл Тебя, бывает, подолгу нет, и твоё возвращение для всех словно праздник.
Ты мне льстишь. спокойно ответил Делворус.
Вовсе нет! ответил Дуглас. И да, я хотел спросить про другое! Так что ты думаешь?
Как и всегда, им нужно время. Терпение Дуглас, терпение! ответил Делворус.
Я не о Глансе! Думаю, ты уже слышал новость! уверено сказал Боуэл. Что с тобой, даже мои мысли не услышал?! Они ведь должны перекричать мою речь!
Прости, задумался. ответил Делворус, затем повернулся к Боуэлу, уделив чуть больше внимания.
В это время к ним приближался Дариан, который подошёл тихо, однако, Атерн потому и повернулся, чтобы поприветствовать его.
Значит нам стоит навестить Терру! утвердительно сказал Делворус.
Ты разве не планировал посетить Атерн?! Тебя там давненько не было! бодро спросил Дариан, подойдя к коллегам ближе.
Да, мы можем сами все проверить. подтвердил Дуглас.
Нет, это требует моего личного внимания! спорил Делворус, опустив глаза и подняв брови.
Делворус медленно кивал, соглашаясь с собственными словами, а его гримаса сочетала в себе удрученность и озадаченность, но в то же время и бодрость. После перерождения, никто и никогда не видел его уставшим.