Я тоже так думаю, сказал ее супруг.
Руслан Балагуров постучал вилкой о свою рюмку, привлекая к себе всеобщее внимание.
Минуточку внимания, господа! Предлагаю очередной тост за нашу именинницу.
Все присутствующие переориентировали свои глаза с Горбуновой на Балагурова.
Я хочу выпить за эту еще молодую женщину, за ее душевную красоту и обаяние, которым она и покоряет окружающих людей, за ее доброту, за искренность, за ее отзывчивость, хлебосольность, за ее умение быть нужной. Хочу пожелать тебе огромного человеческого счастья, внимание и заботу окружающих, счастье в личной и семейной жизни. Оставайся, Маша, всегда такой мягкой, обаятельной и доброжелательной. За тебя наша Мария! А от нашей семьи прими этот скромный подарок. С этими словами Руслан протянул женщине конверт с деньгами.
Все на сей раз, уже не вставая, чокнулись друг с другом и дружно выпили. В этот момент Марии стало как-то не по себе. Она побледнела, вид у нее казался осоловелый. Она словно размякла как подтаявшая на солнце снежная баба.
С тобою все в порядке? тихо спросил ее муж, однако все сидевшие за столом, услышали его слова.
Да, кивнула в ответ Горбунова. Устала просто и меня ужасно клонит в сон. Ничего, ничего, все в порядке. Не обращайте на меня внимание.
Я по новой переключился на Арину. Я был в ударе: шутил с девушкой, смеялся, подтрунивал, и с преувеличенным вниманием слушал то, что говорила Арина в общем, старался очаровать свою новую знакомую.
А Маша с каждой минутой становилась все более вялой. Она силилась сбросить с себя напавшее на нее недомогание, но это никак ей не удавалось и ее клонило в сон все больше и больше. Наконец женщина не выдержала.
Вы меня извините, дорогие гости, но что-то я себя неважно чувствую, проговорила она сонным голосом. Пойду на несколько минут прилягу. Очень устала. Маша встала из-за стола и, пошатываясь, двинулась в дальнюю угловую комнату, где располагался кабинет.
Глядя на супругу тревожными глазами, Борис Скобликов спросил:
Тебе помочь, Маша?
Не оборачиваясь, она сделала отрицательный жест рукой.
Спасибо, Боря, все хорошо, я дойду.
В комнате стало как-то сразу неуютно, и не о чем стало говорить и Борис начал искусственно поддерживать угасший разговор, что у него не очень-то хорошо получалось.
А вы знаете, что не так давно состоялось вручение Нобелевской премии, заговорил он с воодушевлением, но всем кроме него самого тема медицины была неинтересна. Тем не менее, все слушали или притворялись, что слушают. И лауреатом премии стал японец Йоcинори Осуми.
И за что же его наградили? вежливо поинтересовалась Женя Сафронова.
За открытие в области аутофагии клеток, охотно отозвался Борис.
На сей раз любопытство проявил Сафронов Саша.
Что это такое аутофагия? спросил он.
Борис Скобликов переключил внимание на него.
Аутофагия от греческого самопоедание. То есть клетки сами утилизируют свое содержимое. Это очень важно для понимания фундаментальной аутографии для множества физиологических процессов. Например, приспособление к голоду или для ответа на инфекцию. Еще в тысяча девятьсот шестидесятых годах биологи обратили внимание, что клетки могут уничтожать собственное содержимое, заключая их в некоторое подобие мешков. За мембранами, где это содержимое утилизируется. Вот Осуми и внес решающий вклад в понимание этого процесса. Сначала он изучил и описал аутографию в пекарских дрожжах, а затем доказал, что подобный процесс происходит и в клетках человека.
Здорово! заявила Арина Синичкина. О, да, это очень интересно, Борис, но разрешите мне пойти посмотреть, что там с Машей?
Девушка встала из-за стола и, отодвинув стул, прошла в крайнюю комнату. Несколько секунд спустя она снова вышла в гостиную и аккуратно прикрыла за собою дверь.
Ну, что там у нее? повернув голову к девушке, спросил Скобликов.
Спит она, ответила Арина.
Ну и отлично! с видимым облегчением вздохнул Борис. Сейчас Маша немного отдохнет, а потом снова вернется к нам.
Арина вновь приблизилась к своему месту, я вскочил и пододвинул девушке стул к столу.
Странно как-то, вполголоса сказал я Арине. Гости в доме, а она спит.
Устал человек, что ты хочешь? ответила Синичкина и, подхватив вилкой немного салата, сунула его в рот.
На этот раз взял слово Саша Сафронов.